Кенгуру и белые медведи

У Загрызаловой не было ни единого повода сомневаться в правдивости сего заявления. За прошедшие месяцы она красиво загорела, и теперь золотисто-коричневая кожа как нельзя удачнее гармонировала с белоснежным обтягивающим платьем длиной до колена, без лямок, с небольшим разрезом сзади. Туфли к наряду были подобраны тоже безупречно-белые. Их тонкие каблучки кокетливо поцокивали при каждом шаге. Викины волосы, уже давным-давно примирившиеся с местным климатом и прекратившие бунтовать, крупными блестящими волнами покрывали острые плечики и статную спинку. На смуглом лице ярко, но не вызывающе выделялись умело подкрашенные глаза, а губы, с нанесённой на них светло-перламутровой помадой, производили просто-таки неизгладимое впечатление.

«Да, такую сестрёнку не стыдно показать начальству и спонсорам», — не без удовольствия подумал Дантон.

— Благодарю, — улыбнулась Сергею Вика. Данилов не уловил родного акцента, что очень порадовало девушку. Значит, она теперь действительно хорошо говорит по-английски. — Мы с Вами соотечественники.

— Правда? — лицо Сергея засияло. — Вдвойне приятно. Хотите, я Вас чем-нибудь угощу?

— Хочу, если речь не о спиртном.

Данилов подставил девушке локоть. Вика, не колеблясь, взяла мужчину под руку и вместе с ним направилась в центр площадки, напоследок одарив Марка беспечным взглядом. Дантон только вздохнул. Ладно, в конце концов, Вика — большая девочка, у неё своя голова на плечах.

Всё происходило во дворе коттеджа, принадлежащего начальнику Марка. И двор, и дом отличались завидными размерами (Вика даже машинально подсчитала, какой налог со всего этого можно было бы взять в России), так что здесь без труда разместились все приглашённые: и работники океанариума, и представители щедрого спонсора. Мероприятие напоминало скорее пикник, нежели пышный приём, но так, по мнению многих, было даже лучше. Никаких белых рубашек с тугими воротниками, удушающих галстуков, громоздких пиджаков, тяжёлой обуви, длинных платьев и прочей малокомфортной атрибутики. Царила ненапряжённая, хотя и достаточно официальная атмосфера.

Вике, безусловно, льстило внимание Данилова, как-никак, он был видным мужчиной. Но голова у Загрызаловой не кружилась. Во-первых, при всех прекрасных манерах, сладких словах и радушных улыбках Сергея, что-то в нём настораживало. У девушки было такое ощущение, будто она общается с хорошо накормленным, спокойным тигром. То есть, пока тигр сыт и ничто ему не грозит, всё нормально. На как только он проголодается или почувствует опасность, без промедления пустит в ход клыки и когти. Во-вторых, помимо Вики здесь были и другие симпатичные женщины, что, без сомнения, не ускользнуло от внимания Данилова, который явно не являлся однолюбом.

Будто в воду глядела. Не прошло и двадцати минут, как любвеобильный помощник мецената переключился на другую хорошенькую работницу океанариума, вежливо распрощавшись с Загрызаловой. Нельзя сказать, что это слишком уж огорчило Вику.

Солнце припекало, но не палило, дул влажный, чуть солоноватый ветерок. В общем, живи и радуйся. Именно этим Вика и собиралась заняться. Она с удовольствием общалась с персоналом океанариума, тем более что среди них у Загрызаловой теперь имелось немало знакомых. С соотечественниками тоже приятно было бы поболтать, если б не один из них.

Какой-то молодой человек внушительного вида, сошка помельче Данилова, но понаглее, постоянно лез к Вике и, что самое худшее, норовил её напоить.

— Давай по сто грамм, а?

— Не пью!

— Да ладно тебе, чисто символически!

— Я же сказала: нет!

— Ну чуть-чуть!

— Игорёк, ты что, родного языка не понимаешь?! — Вике ничего бы не стоило на этом самом родном языке обругать Игоря так, что парень бы потерял не только желание пить, но и желание находиться здесь вообще. Однако Загрызалова сдерживалась, ведь оскорблять людей, работающих на «мецената» — то же самое, что оскорбить самого благодетеля лично; это уже чревато серьёзными неприятностями для директора и, как следствие, для Марка, на котором обиженный босс наверняка отыграется. Так что надо оставаться в рамках. — Нет! Ноу! Но! Найн!

Вика битый час пыталась отделаться от Игоря. Получалось с переменным успехом. Игорёк отставал на время, а потом возвращался, ещё разгорячённее и, кажется, пьянее. Пока его поведение всё же не выходило за пределы дозволенного. Даже если б и вышло, вряд ли «местные» посмели бы одёрнуть зарвавшегося россиянина. А «своим» было всё равно. Кто-то пару раз делал замечания, но Игорь успешно пропускал это мимо ушей.

В конце концов, он зажал Вику между пальмой, стеной дома и столиком с напитками.

— Кончай ломаться, хряпни хоть стаканчик!

— Мужчина, отстаньте от меня! — Вика перешла на английский, надеясь, что хоть это отвадит навязчивого соотечественника.

Не помогло — Игорёк, хотя и с грехом пополам, тоже заговорил на языке Шекспира. Бедный Шекспир!

— Выпей!

— Отвяжись!

— Не отвяжусь, пока не выпьешь!

— Я не пью, совсем!

— Врёшь! Давай на брудерт… дбруден… брудершафт, во!

Вика уже собиралась взвыть, а потом пригрозить укусить Игорька, но этого не понадобилось.