Кенгуру на фресках

То чувство, которое я ощущаю на протяжении уже стольких дней, просто голодом не назовешь. Оно воистину всецело. Это, скорее, ломка, какая бывает у курильщиков, которые вдруг так остались без сигарет, что взять их негде. Бедняги, говорят, от страсти такой доходили до курения сухих коровьих блинов в козьей ножке. Всё, что угодно, лишь бы облегчить мучения.

У меня тоже нечто вроде этого. Мой голод органичен. Он имеет ту природу, которая когда-то побуждала ацтеков к ритуальному каннибализму. Комплексная нехватка протеинов создает чувство голода даже при полном желудке. И не так чтобы их много и нужно - лишь минимально необходимое количество. Однако, без него, этого количества, организм начинает заниматься самоедством в буквальном смысле слова. Организм не получает извне той малой толики, что ему необходима и уподобляется ящерице по кусочкам откусывающей свой хвост, чтобы ценой физических мучений уберечься от мук голода.

Моя проблема насквозь этична и в то же время объективна. Я, и не только я, находимся здесь волей обстоятельств. Те, кто совершает межзвездные перелеты, смогут понять нас и проявить по отношению к нам должное сочувствие, но и то, лишь в том случае, если оправдаются ничтожные шансы на спасение.

Вероятность выбраться отсюда низменная до невероятности. Надеяться можно только на чудо, но сколько же можно его эксплуатировать. Здесь мы благодаря целой цепи чудес, которой оказались прикованы к этому миру.

Чудо, что звездолёт материализовался при искривленном скачке. Он должен был взорваться, что твоя бомба в не счесть сколько мегатонн, чтобы заткнуть искривление… Это физика. Закон сохранения энергии… Наше чудо оказалось в том, что мы в эту физику как-то не вписались. Наверное, не открыли еще какое-то исключение, объясняющее данный феномен.

Там, где мы очутились после материализации, для нас не было ни координат, ни направлений. Мы очутились в «море мрака».

Звездолет не пригоден для длительного проживания. Он предназначен для кратковременных транспортировок через гиперпространство. Гиперпространственные прыжки стоят дорого, и масса к ним рассчитывается едва ли не до атомов. Так что ни особых удобств, ни запасов - один сплошной минимум. Тем более, что везли мы информационные продукты, а от них сытости никакой. Долго бы мы не протянули…

И чудо, что среди этого «моря мрака» оказалась солнечная система в которой крутилась кислородная планета. Еще большим чудом было то, что мы сели на неё…

На этом чудеса, пожалуй, и закончились.

Посадка стоила нам нескольких жизней и самого звездолета.

Напоследок нам повезло, что «приземлились» мы не в местных тропиках, а в умеренном поясе.

Особенности активности здешнего солнца породили уникальные климатические условия с соответствующим метаболизмом местной биосферы. Солнце здесь для землян жестокое. В его лучах такая комбинация жестких излучений, что на прямом свету кожа сразу идет волдырями. Полное обезвоживание организма наступает менее чем за пять минут Потом— обугливание. Хотя, обычно тело взрывается изнутри от вскипевшей жидкости.

Нет, здесь не особо жарко. Плюс сорок пять- пятьдесят градусов по Цельсию—нормальная дневная температура для лета. По ночам и зимой, соответственно, по прохладнее. При зимних плюс двадцати здесь все живое нахохливается и клацает зубами от холода. Так что в температурном режиме здесь вполне сносно.

Все проблемы от местного солнца. Иногда его можно не только видеть, но и слышать. Низкий, протяжный, густой гул. Гудит, правда, ионизированный, как северное сияние, воздух, но гул всегда доносится с той стороны, где солнце.

Для землян находиться на открытом воздухе днем— тоже самое, что живьем залезть во включенную микроволновку. Итог будет трагичен. Так что днем нужно прятаться в таких местах куда солнце не заглядывает.

Сутки здесь раза в полтора длиннее земных. До заката можно успеть выспаться.

Днём, даже в скафандре, даром, что там имеется мощный светофильтр, шляться без толку. Дневной свет такой яркий, что для человеческого глаза он заливает все вокруг словно молоком. «Молоко» повсюду и в нём, в вышине, ярко-белое, похожее на шевелящуюся медузу, солнце. Если светофильтр использовать на полную мощность, то можно ориентироваться как в густом тумане. Но это на крайний случай. Подзарядить скафандр, если сядут аккумуляторы негде. До электричества здесь додумаются нескоро.

Да-да, именно додумаются, потому что в этом мире оказалась разумная жизнь. К сожалению, она оказалась «младшей» по разуму, полной суеверий и религиозного фанатизма, так что от неё приходится скрываться и днем и ночью.

Ночи здесь—нечто особенное.

Две луны, обращающиеся вокруг этого мира имеют абсолютно антагонистические фазы. Если у одной новолуние, то вторая пребывает в состоянии полнолуния. Убывающая фаза одной компенсируется растущей фазой другой. Таким образом, ночи здесь всегда освещены равномерно благодаря такому астрономическому явлению. Это влияет, конечно, на количество и длину теней, но не на освещенность.