Кентарх

Раненые встретили его появление с откровенной радостью. Во всяком случае, четверо представителей их дружины. Что-то их многовато. Ну и остальные не остались безучастными. Парень не чурался помогать и посторонним. Все знают, как он заботится о лучнике, которого хирург полагает безнадежным.

Парней достало: кого в руку, кого в ногу. Не сказать, что ранения столь уж серьезные. Иное дело, что в местных реалиях любая болячка может превратиться в настоящую проблему. Кровотечение им уже остановили. Пришла пора более вдумчивой обработки. Хирург то ли оставил их на закуску, памятуя о Михаиле, то ли и впрямь не успевал. Как бы то ни было, но он был при деле.

Романов сбросил доспехи, облачившись в легкую рубаху с короткими рукавами. И взялся за свой короб, подумав, что не помешает изготовить эдакий чемоданчик с секциями для размещения всего необходимого инструмента. Полевая сумка у него уже есть. Хм. Кстати, он ни разу не прав в том, что не взял ее с собой к стене. Да, тяжело и неудобно. Но ведь кого-то из их ребят могли и серьезно подстрелить. И как бы он выходил из положения? Делайте выводы, гражданин-товарищ-барин.

Закончив с дружинниками и заодно выяснив, что погибших из их числа пока нет, подступился к другим раненым. Правда, наплевательски к словам Ларса он относиться не собирался. Поэтому использовал только свой инструмент. Лекарства и даже перевязочный материал он брал у хирурга. Понятное дело, что с его позволения.

Тот было удивился этому, но пояснения в виде распоряжения ярла ему оказалось достаточно. Может, этот грек и не готов сражаться за жизни варягов до последней возможности, но другим препятствовать в их спасении не собирался. Так что Михаил получил практически беспрепятственный доступ к аптечке. Единственное условие: помощь он должен был оказывать в непосредственной близости от хирурга. Чтобы, так сказать, все на глазах и без злоупотреблений.

Несколько раз хирург просил его помочь, и Михаил с готовностью отзывался, приобретая бесценный опыт. Лекарь, может, и не из лучших, о чем говорила и его молодость, но уж точно знает куда больше Романова, который был готов учиться у всех и у каждого. Что-что, а познания в медицине в это непростое время точно не окажутся лишними.

– Почему здесь? – устало опускаясь на дышло повозки, поинтересовался Ларс.

Сдернул шлем с подшлемником, подставляя разгоряченную голову со слипшимися волосами под легкий ветерок. Опять же, тень от ивняка. Все это не идет ни в какое сравнение с нахождением на солнцепеке. Время как раз к полудню, так что жарит нещадно. А быстро они управились со штурмом, коль скоро ярл появился здесь.

– Ты действительно веришь в то, что в рукопашной от меня был бы толк? – отмывая руки от крови, в ответ поинтересовался Михаил.

С рукомойниками в этих краях есть некоторые трудности. Вот и пристроил он высокий кувшин с тонким и длинным носиком. Веревка на горлышке и сужающемся дне с чашечкой, нужный наклон, и тонкая струйка обеспечена.

К вопросам гигиены у него отношение серьезное. Приобрел себе кусок мыла и пользует его почем зря. Некоторые воины последовали его примеру. Скорее не уверовали, а просто решили проверить эффективность не столь уж обременительного занятия, как мытье рук. Проблема с животом в походе дело обычное. И уж тем более в непривычном климате.

– Кое-что ты умеешь, – глядя на него внимательным взглядом, произнес Ларс.

– Только на случай, если деваться уже будет некуда. А лезть в свалку самому глупо, – вытирая руки, возразил Михаил.

– То есть Сьорен прав, и ты просто испугался.

– Трусость тут ни при чем. Скажи, Ларс, скольких турок достали ты и Сьорен, вместе взятые?

– Я видел нескольких убитых твоими болтами.

– Восемнадцать попаданий. Убиты или ранены, не суть важно. Как минимум десяток я вывел из строя. Скольких бы я успел достать мечом? Неужели тебе, ярлу, я должен объяснять, что необходимо использовать сильные стороны своих людей? Я отличный стрелок. И толку от моего арбалета куда больше, чем от клинка. Опять же, я не просто ушел от стен, а использовал другую свою сильную сторону, обиходил раненых.

– Смотрю я на тебя, парень, и в толк никак не возьму, где ты потерял свою бороду и седину, – теперь уже пристально глядя в глаза Романова, заключил ярл.

Ну а что на это мог ответить парень? Лишь пожал плечами и начал прибирать лекарства и инструменты. Обихаживать раненых он закончил. А содержать свое хозяйство Михаил привык в порядке. Еще по той, прошлой жизни. Когда ты используешь множество инструментов и подчас какой-нибудь из них только раз в год, лучше бы, чтобы все лежало на своем однажды отведенном месте.

К тому же, как выяснилось, ярл вернулся в лагерь не просто так, а для организации его перемещения за стены крепостцы. Нечего им делать в чистом поле. Не хватало только, чтобы появились турки.

Никто не собирался забывать о вчерашнем столкновении с конницей. Как, впрочем, и о том, что за вечер и ночь конные разъезды и секреты сумели перехватить троих гонцов от осажденных. Может, кто-то и вырвался.