Керчь-42

А дальше была погрузка в порту на болиндер. Некогда Андрей Михайлович про них читал, поэтому с интересом рассматривал это судно. Парадоксом было то, что болиндером назывался двигатель, который некогда должен был украшать баржу, чтобы она могла дойти до вражеского берега и высадить на него пехоту. И которого не было. Дойти - это означало: какие-то последние кабельтовы или версты. В основном ее тащили на буксире, и только перед самой высадкой баржа обретала самоходность.

В данном случае, скорее всего, это осталось только в проекте, поскольку носового высадочного устройства не было совсем, как и выхлопной трубы для моторов. Наверное, при царе успели в основном построить только корпус. А потом было не до этого: доделали, что осталось, и миру явилась обычная несамоходная баржа, сохранившая от иногда самоходного прототипа только корпус, и то не весь. Моторы-это могло быть роскошью. Кроме Андрея Михайловича с шофером и машиной, на баржу грузилась команда связи: немолодые бойцы, повозки с ящиками, двуколки, какие-то еще ящики и бочки. Вот лошади должны были, видно, ехать другим рейсом. И среди бойцов и комсостава были и связисты с молниями на петлицах, и саперы с топориками в них же, и вообще без эмблем. Как бы понятно: война и нехватка многих важных деталей. Пока грузы шли в трюм баржи, а потом уже на палубу погрузят 'эмку'. Возможно, и часть здешних повозок.

Андрей Михайлович укрылся за машиной и оттуда наблюдал за погрузкой. Он был человек деликатный и подозревал, что люди и так заняты делом, а стоящий поодаль представитель начальства их только нервирует и отвлекает на отдание чести. Если бы он руководил погрузкой, то непременно ходил бы рядом, контролировал, что творят подчиненные, и железной рукой пресекал всякую чушь и выдумки. А раз он в не участвует, то чего людей смущать? Подумав об этом, Андрей Михайлович подумал и о том, что это мысли штатского человека. А куда денешься? Он тут известно кто и на каких правах, но случись ему жить в это время, то также был бы призван, получил звание военврача третьего ранга (это точно) или второго (возможно, ибо заведующим раньше бывал) и прибыл бы наполовину штатским на войну, где изживал свою невоенность до нужной степени.

Дошло дело и до машины. Мобилизованные красноармейцы на руках перетащили ее по грузовой сходне и устроили чуть впереди поста рулевого баржи. Доктор подумал, что сейчас ее будут крепить цепями, бревнами и прочим, которое называлось разными непонятными терминами, но никто этом не заморачивался. Поставили и поставили. Только Геннадий стал пристраивать под колеса какие-то деревяшки, чтобы машина не ползла по палубе при крене.

Ну ладно, не надо цепи и бревна, так и не надо. После окончания погрузки еще полчаса ждали буксир. Когда он подошел, Андрей Михайлович получил новое напоминание, что он не в своем времени: буксирный пароход 'Панагия' был невелик, но дымил отчаянно. Пожалуй, даже больше, чем крупные суда другого времени. Кстати, вроде как во время Андрея Михайловича буксирам надстройки красили в желтый цвет?

'Панагию' же перекрасили в морской защитный цвет, который назывался 'шаровым', но подновить окраску в ряде мест уже требовалось. Еще буксир был украшен двумя пулеметами Максима на тумбах. ПВО будет, только хватит ли его? Ага, сейчас надо будет кое-что проверить.

Андрей Михайлович дождался, когда баржа отчалит и еще немного пройдет. Шкипер баржи (кажется, так его звали) стоял на румпеле (да простят Андрею Михайловичу, как не моряку, такое выражение), другой матрос с нее возился с якорным устройством. Геннадий что-то искал под своим сидением, а что делают товарищи саперы и связисты? Правильно, толкутся на палубе, как на лужайке после первомайской демонстрации, и курят. Махорочный дым доносился до доктора, вызывая у него, как бы сказали сейчас, 'когнитивный диссонанс', хотя точнее бы сказать: психосоматический. Андрей Михайлович не курил (попытки попробовать на заре туманной юности не в счет), а вот прежний владелец - да. Поэтому голова отвергала, а тело хотело. 'А вот фиг', как сказал бы Андрей Михайлович в двадцать первом веке, или 'а вот шиш', как сказал он сам бы в 1942м!

Поэтому надо навести шок и трепет на расслабившихся саперов или кто они там.

Полковой комиссар поймал походящего мимо бойца-сапера и потребовал привести его командира роты. Правда, он забыл отругать того за отсутствие приветствия старшему по званию. Но совершенство сразу не достигается.

Почти бегом прибыл старший лейтенант-сапер, выглядевший, как пойманный в неподходящий момент лектором студент. Вот представьте себе студента, который всю ночь либо трудился, либо развлекался, отчего с утра веки сами захлопываются, а рот сводит зевота. Он удачно пристроился где-то сверху, в малопросматриваемом месте лекционного зала и, как только расслабился и задремал, так и был обнаружен и поднят. Вот так и выглядел старший лейтенант Кравцов перед представителем политотдела фронта.

--Товарищ старший лейтенант, кто из командиров вместе с вами перевозится на барже?