Керченская катастрофа 1942

Общее руководство обороной в районе пос. Аджимушкай 14 мая было возложено командованием фронта на полковника Ягунова П. М., начальника боевой подготовки Крымского фронта. Одновременно, как это видно из документов, он считался и вторым заместителем начальника штаба фронта. В этот же день в Аджимушкайских каменоломнях (здесь находился некоторое время штаб фронта) стала формироваться группа, которая позже в приказах стала упоминаться как "отряд полковника Ягунова". Для отряда не хватало личного оружия. Первоначально оно изымалось из отделов управления штаба фронта. В дело шли даже иранские трофейные винтовки.[85] Но основой формирования отряда Ягунова были не штабные работники, а резерв командного и политического состава фронта, который насчитывал несколько сот человек. К резерву примыкали и курсанты авиашкол, которые не были еще использованы в боях на Турецком валу. По мере ухода командования и штаба фронта на переправы руководство над группой Ягунова перешло к командующему 51-й армии.

Выполняя приказ командующего фронтом, управление 44-армии, опираясь на сводные отряды и группы, которыми командовали полковник Куропатенко Д. С, подполковник Татарчевский П. М., Пашков И. М., Кияшко А. Т. и другие, в течение 16 и 17 мая обороняли пос. Колонка и завод Войкова, постоянно переходя в контратаки. Одна из таких контратак была предпринята в ночь на 16 мая. Рано утром командир группы, сформированной из остатков 384-го стрелкового полка 157-й стрелковой дивизии, подполковник Кишко А. Т. в своем донесении сообщал, что контратака его подразделения прошла успешно, противник со своих позиций сбит и понес большие потери. Захвачено два танка, но нет танкистов их использовать. Противника можно гнать, но для этого нет сил.[86]

Живая сила подходила на передовую в виде отрядов и групп, но боевой техники у советского командования в этом районе почти не было. Последние танки к этому времени были уничтожены, единственную значительную силу на этом участке фронта представлял бронепоезд № 74 (командир — майор Кононенко П. Ф., военком — политрук Ткачев), который был построен рабочими завода имени Войкова. Постоянно подвергаясь артобстрелу и бомбардировке с воздуха, бронепоезд в течение 14–18 мая своей артиллерийской и пулеметной стрельбой активно поддерживал нашу пехоту в боях за гору Митридат, в районе керченского вокзала, Булганак, на подступах к заводу Войкова. За это время он сделал 21 огневой налет, в результате которых подбил и уничтожил до 15-и танков врага, 1 самолет, много автомашин и пехоты противника. Кроме командования бронепоезда, в этих боях отличились секретарь партбюро заместитель политрука Постульга М. Н., командир бронеплощадки № 1 лейтенант Мельников С. Н., командир зенитного орудия старший сержант Бретоусов В. И., пулеметчик сержант Овдиенко И. Т. и другие.[87]

В распоряжении 44-й армии на утро 16 мая было еще 5 бронеавтомобилей от 72-й кавалерийской дивизии. Два из них были уничтожены в боях, а три остальных позже. Впрочем, при обороне завода им. Войкова казаки этой дивизии применили и некоторое свое "техническое новшество". Упоминаемый уже мною курсант — ярославец Казанцев А. А. рассказывал: "После оставления позиций на Турецком валу мы с казаками дивизии отошли к заводу имени Войкова. Здесь мы нашли брошенный крупнокалиберный пулемет ДШК.[88] Его мы установили в кузов автомашины, принадлежащей казакам. В кузове валялось несколько шашек, ими мы прорубили в деревянных бортах "бойницы". Вот так и ездили мы на своем "броневике", отбиваясь от фашистов. Помню, что нами командовали казаки по фамилиям Шиш и Горяга, они были сержантами. Позже мы свой "броневик" бросили, а с казаками растерялись в боях 18–19 мая на берегу Керченского пролива около поселка Капканы".