Керченская катастрофа 1942

В Малых каменоломнях воспитательной работой руководил батальонный комиссар Карпекин М. Н. вместе со старшим политруком Манукаловым А Н., который вернулся к исполнению должности после ранения. В этих каменоломнях была создала партийная организация. 16 июля Клабуков А. И. в своем дневнике записал: "18.00. Началось партийное собрание. К этому времени у меня все приемные документы были приготовлены. Открыл собрание секретарь бюро т. Манукалов, он же и председательствовал. Меня принимали в ВКП(б) кандидатом. Поручители тт. Манукалов — старший политрук, Карпекин М. Н. — батальонный комиссар, Трубарев — политрук… Для меня этот день, вернее, вечер, был большим праздником. В характеристиках товарищи заверили партию, что я честен, добросовестно отношусь к делу, волевой. Я таким был и останусь до последнего дыхания. Постараюсь быть еще лучше…" Из этого дневника известно, что в члены ВКП(б) были приняты старший лейтенант Поважный М. Г., лейтенант Шкода З. П., кандидатами в члены ВКП(б) — Хамцова Л. Ф., Дрикер Б. А. и другие. Под руководством партийной организации в Малых каменоломнях выпускалась даже стенная газета. "Выпущена и вывешена стенная газета, — пишет Клабуков А. А. 27 июля. — Оформлена в наших условиях художественно. Статьи и заметки читаются с вниманием и обсуждаются. А некоторые, о ком писалось, делают выводы, при товарищах признают свои ошибки. Вот Гавросов признал свою ошибку и заметно исправился. Газета — мощное оружие".[230]

В Аджимушкайских каменоломнях организовывались коллективные и индивидуальные беседы, тематика которых часто диктовалась обстановкой и не могла быть заранее спланированной. Много бесед было проведено в связи с оставлением нашими войсками Севастополя. Участники подземной обороны, которые надеялись на скорую высадку десанта в Крыму с целью деблокирования Севастополя, естественно, после падения черноморской твердыни потеряли эту надежду. Это событие совпало с гибелью Ягунова П. М. Лодыгин А. И. сообщает: "При Ягунове у всех находившихся в каменоломнях была уверенность в выходе из создавшегося положения. После гибели его многие, как говорится, повесили голову… Но после продолжительной разъяснительной работы вновь появилась уверенность".

Фашисты тоже вели свою пропаганду, они выпускали листовки, вели передачи через громкоговорительные установки. Вот как Клабуков А. И. прореагировал на такую пропаганду в своем дневнике: "6.07.1942. Паразиты подошли к щели и, как жалкие, презренные трусы, сначала бросили гранату, а за ней вслед листовки. В них — бессмысленный бред… Знаем хорошо, сколько вас, гадов, полегло под Севастополем, не белый флаг выбрасывали наши товарищи, а отошли, оставив Севастополь, потому что от ваших вшивых трупов — зловоние, им дышать было нечем… Тоже дураков нашли, я хоть и не коммунист, но на удочку не пойду…"[231]

Шли фашисты и на провокации, используя действительные факты. Так, например, после гибели Ягунова П. М. они распространяли ложь, что, якобы, командир подземного гарнизона, видя бесполезность сопротивления, подорвал себя сам. Следует сказать, что кое-кто из аджимушкайцев, уже будучи в плену, этому поверил.

В итоге, следует сделать вывод, что большая и целенаправленная воспитательная и партийно-политическая работа, постоянно проводимая в подземных гарнизонах, обеспечивала высокий моральный дух окруженных.

Глава 10. Не только Аджимушкай

Было бы неправильно считать, что сопротивление фашистам оказывали только группы наших войск в Аджимушкайских каменоломнях. Документы и свидетельства участников говорят о том, что под Керчью в течение 1942 г. вели борьбу и другие группы советских воинов, правда, меньшие по количеству. Длительное время держалась группа в подземных коммуникациях завода Войкова, где с середины мая вели бои сводные группы и отряды 44-й армии. Это недалеко от каменоломен. С 26 мая по 5 августа разведывательные сводки 47-й армии периодически сообщали об ружейно-пулеметной стрельбе и о взрывах на заводе Войкова.[232] О борьбе на заводе говорят также документы суда над гитлеровскими военными преступниками, генералом Эйнеке и его подручными. Протоколы допросов бывших солдат 88-го саперного батальона Гуземана и Брауна свидетельствуют о том, что 2-я и 1-я роты батальона в течение всего лета 1942 г. вели подрывные работы на заводе Войкова с целью уничтожения "партизан". О борьбе на заводе Войкова группы советских воинов проливают некоторый свет и материалы послевоенного суда над начальником полиции поселка Колонка Годыны Д. Из материалов видно, что оккупанты и предатели-полицейские вели борьбу с "партизанами" на заводе Войкова с мая до конца 1942 г. Среди хаоса развалин большого завода, в полузасыпанных подвалах и коммуникациях, как в отсеках гибнущего корабля, продолжалась жизнь и отчаянная борьба. В начале июня 1942 г. произошел бой группы советских воинов, засевших в пороховом погребе завода. Неизвестные нам воины встретили фашистов густым пулеметным огнем, враг вынужден был подтащить сюда минометы.[233]