Кероглу.Азербайджанский народный эпос.(перепечатано с издания 1940 года " Кёр-оглы")

— Нигяр-ханум, — отвечал ашуг Джунун, — красоты Телли-ханум словами не передать. Если разрешишь, спою под саз.

Все удальцы разом закричали:

— Ашуг, спой!

Джунун прижал к груди свой саз и начал:

Однажды я шел меж домов Эрзерума, —
В оконце меня увидала Телли.
Служанку послала, в пути задержала.
В палаты ашуга зазвала Телли.

Она светлоглаза, она белогруда,

Подобная нежность — не знаю, откуда,
Точеная шея и щеки как чудо,
Покой у ашуга отняла Телли.

Нет в песне Джунуна неправды ни слова,

Прославлю пери эту снова и снова.
Я о Кероглу рассказал ей суровом —
И эти слова повторяла Телли.

Когда Джунун кончил петь, то опустил голову на грудь, как будто какая-то тяжесть придавила его.

— Ашуг, что с тобой? — спросил Кероглу.

— Кероглу, — ответил он, как бы очнувшись от сна, — оказывается, никудышный я человек. Сам спасся, а девушку оставил в руках того неотвязного шайтана.

— О ком ты говоришь?

— О Джефер-паше. Он не оставит ее в живых. Джунун рассказал обо всем, что было ему известно, Кероглу задумался, задумались и удальцы.

— Кероглу, — сказала Нигяр-ханум, — ни о чем я тебя никогда не просила. Теперь попрошу об одном. Исполни мою просьбу.

Дели-Гасан, опередив Кероглу, оказал:

— Нигяр-ханум, что ты говоришь! Кто посмеет не исполнить твоей просьбы. Ты только скажи, а мы от всего сердца сделаем все, что пожелаешь.

— Тогда освободите Телли-ханум из когтей Джефер-паши, — ответила Нигяр-ханум, — и привезите ее в Ченлибель мне в подруги.

Все удальцы в один голос воздали хвалу словам Нигяр-ханум.

— Нигяр-ханум, я и сам думаю о том же, — сказал Кероглу. — Такую отважную девушку нельзя оставлять там. Рано или поздно Джефер-паша выдаст ее замуж за такого же пашу, как он сам, да погубит ее. Нужно взять ее в Ченлибель.

Кликнул клич Кероглу, и собрались все удальцы. Поведав им обо всем, ой прижал саз к груди и запел:

Удальцы вы мои, я скажу наперед:
Мы сегодня решиться должны.
В Эрзеруме нам девушка весть подает, —
От всего отрешиться должны.

Выходите на бой, выходите на бой,

Пусть паши и султаны дрожат пред судьбой.
Мы согнем их, погоним толпой пред собой.
Мы лететь словно птицы должны.

С Ченлибеля мы вниз устремим свой поток,

Будет скручен паша, как бы ни был жесток.
Кероглу не наденет девичий платок.
Словно тигры мы биться должны.

Протянув руку, Кероглу наполнил кубок, потом обратился к удальцам:

— Хорошо, скажите, кто осушит этот кубок и отправится за Телли-ханум?

Со всех сторон раздалось:

— Я, я…

— Дело это, — сказал Кероглу, — необычное. За Телли-ханум должен отправиться тот, кто сам был бы сильнее и храбрее ее.

Поднялся Дели-Гасан.

— Кероглу, позволь, я поеду за Телли-ханум.

— Нет, Дели-Гасан, — ответил Кероглу, — отпустить тебя далеко от Ченлибеля не могу. Кто знает, вдруг и мне надо будет уехать. Кто же тогда останется в Ченлибеле за меня?

Встал Демирчиоглу, взял у Кероглу кубок, осушил до дна и спел:

Мечом я острым опояшусь.
Позволь мне съездить в Эрзерум.
С любым врагом без страха встречусь.
Позволь мне съездить в Эрзерум.

Я различу повадки лисьи,

Снесу им головы, как листья,
Паду за друга без корысти.
Позволь мне съездить в Эрзерум.

Я Демирчиоглу, и всюду

Стоять за честь игида буду.
Я привезу Телли оттуда.
Позволь мне съездить в Эрзерум.

Обратись весь в слух, Кероглу внимал словам Демирчиоглу. Когда же тот кончил свою песню, взял он саз и запел: