Кесарево свечение

– Иногда мне кажется, что это попытки умерших проникнуть к нам, живущим. Вот так моя сестра, быть может…

Он молчал, боясь ее спугнуть. Она продолжала:

– Ведь вы же не знали, что у меня была сестра, не правда ли? Она родилась за год до меня, мертвой. Вот почему меня извлекли из мамы кесаревым сечением.

– Вас тоже?! – воскликнул он. – Боги, я этого не знал!

Она расхохоталась и встала из кресла.

– Вот почему, как все кесарята, я ни черта не боюсь, идиотка. Я даже и вас не боюсь – не знаю, как вас по батюшке. – Сбросила адидасовский куртяк и предстала с голыми плечами. – Хочешь трахнуть меня, старик? – Сделала шаг к нему, запустила пальцы в свои волосы и вздыбила их так, что они замелькали искрами.

Он тоже встал и отошел в сторону.

– Вы предназначены другому, мисс.

Она еще пуще расхохоталась.

– Вы имеете в виду барона, с которым я приехала?

– Нет, я имею в виду того, кто ищет вас уже несколько лет.

– Вы что, его отец?

– Я считаю его своим литературным детищем.

Здесь диалог был прерван громкими звуками. Поблизости за углом открылось сразу несколько окон. Немолодой голосишко взвизгнул: «Да где же эта чертовка Какаша?» Вслед за этим загремел хор патриотического банкета:

Белоруссия родная!
Украина золотая!
Ваше счастье молодое
Мы своими штыками оградим!

Новые горизонты

Между тем к архипелагу на очень большой высоте, то есть там, где не качает, приближался личный самолет человека, по мановению чьей (чьей? чьей?) руки как раз и был заново отстроен отель «Бельмонд». Размером этот аппарат был меньше «Муромца», но стоил намного дороже, и если в брюхе «богатырей» всегда было навалено множество разномастного багажа, включая и раздутые сумки вездесущих «челноков», и разопрелые картоны, еле удерживаемые от развала клейкой лентой, то в трюме «Горизонта» (таково было имя уникального борта) в идеальном пространстве стояли только предметы первоклассного багажного набора от «Шмоноэнти» – саквояжи, чемоданы и кофры.

Несмотря на близость посадки, в одном из салонов еще проходило совещание. Таков уж был стиль Артемия Артемьевича Горизонтова, владельца финансово-промышленной империи, подлинных размеров которой не знал никто, кроме, быть может, самого владельца: работать, работать, работать! Конечно, человек не машина, полагал Артем Артемьевич, а современный бизнесмен – это тоже человек, однако он должен работать всегда и везде, как во время ускорений мировой биржи, так и наедине с подругой, в нежности чувств, в изысканности интерьера, при звуках старинной японской музыки (как знали эти самураи тайники человеческого сердца!) – работать, не отключаться, не выпадать, бля (зачеркнуть!), в осадок!

Совещание проходило в самом тесном, почти домашнем кругу: Борис Борисович, Равиль Равильевич, Вера Верхарновна, Эрни Эрнестович, Душан Душанович и сам А.А. Иногда появлялась из будуара и присаживалась на подлокотник А.А. его новая подруга, которую он называл Милок, внешность которой немедленно говорила о ее происхождении – петербуржанка! Всесильный магнат в сердечных делах предпочитал не обращаться к услугам парижских или лондонских фирм. Слов нет – оттуда приходят прелестные юные леди, однако языковой барьер не способствует сближению, как говорит интеллигенция, «на клеточном уровне». Ведь русскому бизнесмену мало банальных диалогов a pres – «как тебя зовут?», «какого ты года рождения?», – ему нужна духовная и эстетическая связь с уготованной ему судьбой подругой. Что ж, что за деньги? Деньги – это тоже судьба. Надо, чтобы с девушкой и в горизонтальном положении можно было поговорить о разном: ну, скажем, о новом романе Стаса Ваксино, о музыке самураев, о чувствах, вызываемых оттянутой и отпущенной струной «тайхэн». Да и вообще, если руку положить, скажем, на сердце, наши девчонки лучше всяких других. Отдаются они хоть и за деньги, но всегда с угольком трагедии в глубине вопроса.