Кесарево свечение

Общее освещение на сцене гаснет. Начинают мелькать световые пятна. В них попадают лица и затылки большого импровизированного застолья, нагромождение пивных кружек. Мы видим, как профессор Летик трясет за шиворот Урию Maк-Честного: проснись! В какой-то момент в луч прожектора попадает стильная парочка – классик Гватемала и красавица Какаша; она в томлении. Почти в тот же момент в кругу света, идущего вдоль строительного забора, оказываются два киллера, одетых и подстриженных в стиле московской братвы. В просцениуме под прожектором стоит наш монологист Слава Горелик. Слышатся выстрелы – один, другой, третий. Слава качается и падает. Распростерт. Киллеры медленно приближаются.

ПЕРВЫЙ КИЛЛЕР. Контрольный в голову.

ВТОРОЙ КИЛЛЕР. Жалко парня. (Стреляет.)

ПЕРВЫЙ КИЛЛЕР. Шмотки его возьми.

ВТОРОЙ КИЛЛЕР. Мешки таскать не нанимался.

Проходят по просцениуму, на секунду притормаживают возле молодых людей в черном; дескать, вопросы есть? Вопросов нет. Чао-какао. Уходят.

Зажигается общее освещение. Богема в глубине террасы функционирует в прежнем режиме. Слышится тонкий голос Какаши.

КАКАША. Мне сейчас показалось, что кто-то погиб в мою честь. Будто лежит он сейчас на поле брани, ну, какой-то такой, вроде Славки моего Горелика, и на щите его написано по-португальски Par Minha Dama! – то есть «За Наташу Светлякову!».

ГВАТЕМАЛА. За революцию надо гибнуть, а не за баб!

Наташа-Какаша расплакалась.

Ст. Официант и Мл. Официант подходят к распростертому Горелику.

СТ. ОФИЦИАНТ. Что случилось с этим клиентом?

МЛ. ОФИЦИАНТ. Он тут напачкал. Темная лужа вокруг башки.

СТ. ОФИЦИАНТ. Это бордо.

МЛ. ОФИЦИАНТ. Не похоже.

СТ. ОФИЦИАНТ. Попробуй на палец.

МЛ. ОФИЦИАНТ (пробует). Бордо.

СТ. ОФИЦИАНТ. Надо позвонить в вытрезвитель. (Уходит.)

МЛ. ОФИЦИАНТ. Этих русских надо сразу сдавать в вытрезвитель. Мешки свои расставили! (Уносит рюкзак Горелика.)

Молодые люди в черном приближаются к распростертому телу.

1-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Спри. Спри. Спро. Спро. Спроси его.

2-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК (Горелику). Тыж. Тыж. Тыж. Ты жив? Илим. Илим. Или мертв?

ГОРЕЛИК. Не знаю. Все пули попали в цель. Серый Карасевич целил в коронарную артерию и попал. Валька Гром целил в трахею и пробил. Контрольный прошил башку от одной височной кости до другой. Проклятые пули, если бы пролетели мимо, я был бы жив.

1-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Вот они, все твои пули. (Потряхивает в ладони.) Ты лежишь в луже бордо. Теперь вставай.

Горелик встает, вытирается салфеткой, садится к своему столу, закусывает остатками «Ум-Жажаноша».

2-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Какие у тебя вообще-то цели? Зачем ты появился в этой, так сказать, драме?

ГОРЕЛИК. Если я скажу, нарушатся все законы. В первом акте все выкладывать? Губить пьесу?

1-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Нам не говоришь, скажи им. (Показывает на зал.)

ГОРЕЛИК (в зал, с нарастающей страстью). Я вырвался из убийственной ловушки с двумя целями. Первая: найти и освободить свою прекрасную даму. Разведка донесла, что она может появиться где-нибудь здесь, в Лисбоа. Вторая цель: соединиться с «Авророй», подойти к берегам моей родины и продиктовать свою волю по части очистки воздуха. И я клянусь мирозданием и моими покровителями – египетскими демиургами Хнумом и Птахом, – что сделаю все для достижения этих целей, если только гадские пули не растерзают мое тело!

Зал взрывается аплодисментами. Молодые люди в черном тоже аплодируют – сначала неумело, потом все дружнее и дружнее, в унисон с залом. Потом они садятся к своему столу и начинают обмениваться своими междометиями.