Кэсседи - космический политолог (СИ)

Я говорила правду, но я не указывала другие мелкие детали. Я вполне смогу справиться с их системами. Кораблем, камерами. И страх перед ними я могу побороть, но сейчас было важно признать за ними право быть сильнее, это снизит их наблюдательность. Не нужно быть аналитиками, чтобы понять одну важную черту их характера. Они лидеры, и привыкли подчинять тех, кто так не считает. Если им показать, что не боишься их, то удостоишься пристального наблюдения, анализа, но признав их силу, ты сразу же перестаешь быть им интересна. Вот и сейчас я рассчитывала получить немое одобрение, легкое доверие и менее пристальное наблюдение.

План сработал. В карих глазах доктора пробежало удовлетворение, насмешка, гордость и высокомерие. Но в уголках глаз затаилось недоверие и обещание следить. Да, истребители не дураки, но и я политолог.

Между прочим, я шестнадцать лет училась в школе с политическим уклоном, затем поступила в Университет и отучилась без недели пять лет, получив степень Бакалавриата, а затем Магистратуры. Теперь мне остался лишь один год практики в Посольстве при Императоре и меня ждет блестящее будущее, которое я получила благодаря огромной работе, выдержке сильнейших нагрузок и умению не сдаваться.

Вот и сейчас я не сдамся, доктор. Я не прогнусь под влиянием Виктории.

Я опустила глаза, делая вид, что пытаюсь собраться, на самом же деле пряча злой блеск уверенности. Мы еще поиграем, истребители.

***

Легко сказать – трудно сделать. Детский страх пред истребителями не исчез, а взрослое восхищение ими – осталось. И вот как тут действовать, когда с одной стороны хочется кричать от ужаса и спрятаться в каюте, а с другой – пойти фотографироваться и просить автографы? Ага, вот именно. А мне еще нужно было сохранять невозмутимость и собираться компромат. Ой, то есть искать информацию о них. Ой, кхм, знакомиться с необычным коллективом, вот.

А коллектив был однозначно необычным. Чего один доктор стоил!

Тот оказался настоящим фанатиком своей профессии, и буквально вприпрыжку шел за мной, чтобы провести новые эксперименты, опыты (слава богу, что безобидные и безвредные). И еще бы он этого не делал! Представитель иной расы, которых нет среди истребителей. К слову, многие из них облегченно выдохнули, когда доктор переключился на меня. А я? Я вела себя как истинная леди, уверенная в себе, своих силах, непоколебимости, стойкости. Да-да, я банально пряталась в своей каюте, и медленно сходила с ума от безделья. Хоть я знала, чем себя занять, но вести полное расследование боялась. Меня смущало возможное наличие камер, слежки. Поэтому я не спешила с этим, делая пометки в своей голове. Кстати, самым оптимальным вариантом для расследования стал – доктор. Он был разговорчив, прост в общении и находился почти всегда рядом, и много знал. Да, не смотря на внешнее спокойствие, общительность и открытость доктор был не глуп. Далеко не глуп, и кажется, все понимал, уверенно и профессионально уводя меня от главных тем. Это поняла, когда ложилась спать, как обычно прокручивая в голове события прошедшего дня, я поняла, что ничего не выяснила. То есть вообще! Каждый раз он искусно меня тему, так, что я не замечала неожиданности. А все дело в том, что он переводил тему на еще одну важную для меня, а затем и ту сводил в иное русло, заканчивая разговор очередной шуткой про истребителей. И знаете что? Я велась! Да, как нетривиальная простушка, я позволяла обманывать и запутывать себя. Но когда иной раз я замечала это и пыталась вернуть разговор к необходимой теме, то, его глаза неожиданно теряли тот доброжелательный блеск, наполняясь чем-то иным, злым, настороженным, предостерегающем. И я часто общалась с такими людьми, они были уверены в себе, имели полное право собой гордиться, неотразимыми, жестокими, расчетливыми, но в общении с доктором я чувствовала неприкрытую угрозы. И что-то в груди кричало о том, что это – правда, нужно бежать, спасаться, прятаться! Я действительно боялась, паника словно тугой кокон опутывала меня, заставляя судорожно впиваться ногтями в ладони, чтобы причинить себе боль, чтобы вернуть себя, чтобы очнуться! Все это время меня преследовало чувство сна, словно я в зыбком состоянии спокойствия, которое может исчезнуть за минуту. Да, мое положение на корабле истребителей было шатким, нервирующим, раздражающим.