Кетанда

— Слушай, не отвезешь на Пески? Ленька внимательно посмотрел на Андрея.

— Ничего себе, народу-то… сколько вас?

— Тринадцать.

— Ну!

— Да я понимаю, но больше нет никого.

— Слушай, э-э, Леонид. — по-свойски зашептал в рыжую бороду Боря — в нем было два метра роста. — Мы заплатим. Водка тоже есть.

— Дэ-э, — сморщился Ленька и посмотрел на острова.

Про то, что лодок нет, он хорошо знал, но ехать совсем не хотелось, а хотелось поесть и выспаться… и еще надо было огород перекапывать и чистить бакены. — он недовольно глядел на дурную весеннюю реку и понимал, что все равно поедет — не умел он отказывать в таких ситуациях.

Все осторожно молчали. И тут Оксана, самая яркая среди девчонок, втиснулась между Андреем и Ромой. Стройная, обтянутая джинсами, в легкой ветровке, под которой, прямо-таки чувствовалось, что все в порядке, присела на корточки и уверенно положила тонкие пальцы на Ленькино колено. На мокрые серые штаны. Это было так неуместно, что Андрею кровь ударила в лицо, но Оксана, не обращая ни на кого внимания, весело прищурившись, смотрела на Леньку.

— Ну что, поедем? — она только чуть-чуть спрашивала, она больше обещала ему что-то. И так обещала, будто вокруг и нет никого. Особенно Ромы.

Ленька нахмурился, отводя от нее взгляд, громко шмыгнул носом, глянул быстро на ребят и поправил шапочку. Потом опять отвернулся к Волге, но видно было, что у него даже уши красные.

Все, кроме Леньки, понимали, в чем дело. В поезде Оксана выкинула точно такую же штуку с проводником, и все забавлялись, как паскудно суетится мужик, таская им «чаек». Кое-кто из москвичей и теперь отвернулся в сторону, улыбаясь, Андрею же было ужасно стыдно — одно дело проводник, а здесь, в деревне, на берегу реки. И он, помнивший Леньку светлым, голубоглазым пацаненком и никогда не любивший Оксану, злился, что поддался на Ромкины уговоры и вообще ее взяли. Но делать было нечего.

Ленька повернулся, глянул наверх, на пустую лавочку над яром, поскреб щетину.

— Дай я хоть пойду переоденусь, носите пока.

Все радостно заулыбались, переглядываясь, а Рома даже обнялись с Борей крепко, но тихо, чтобы не спугнуть удачу. Все, кроме Андрея, полезли наверх за рюкзаками. Он не хотел встречаться с дядей Юрой, который мог еще все расстроить. Легко мог и штакетину из забора выломить.

Через пятнадцать минут почти все спустили вниз. Ленька вышел из дома, дожевывая кусок хлеба. Хмурый вышел, видимо, дядя Юра свое слово сказал. Рядом с грудным ребенком на руках шла Светка. Она говорила ему что-то твердо и недовольно, но тихо, чтобы не разбудить малыша. Это была красивая блондинка с тонкими чертами лица и тонкими пальцами, и студенты невольно потянулись к ней глазами, а Боря подумал, что бывает же — в такой глуши и такая красавица. Светка замолчала, поздоровалась и улыбнулась всем. Сначала как-то натянуто, не глядя ни на кого, но потом, прикрыв лицо ребенка уголком одеяла, уже хорошо улыбнулась. Видно было, что мамашей она толком еще не стала, и ей больше хотелось поехать на острова, чем сидеть дома.

Все спускались вниз к лодке, Ленька вдруг остановился в полгоры:

— Светка, — закричал жене, — отцу скажи, чтоб старый мотор достал, — и махнул рукой, — он знает!

В первый рейс поплыли Андрей, Боря и Вадик. Они уселись прямо на дно, на мокрые доски стланей, ближе к носу. Оставшееся место загрузили вещами, а Ленька приткнулся на узенькой дощечке у самого мотора. Длинноухая Лялька ни в какую не захотела оставаться, бегала по берегу, просяще приседала перед хозяином на передние лапы и поскуливала и теперь, придавленная рюкзаками, виновато, но и довольно косила глаза на Леньку.

Перегруженная лодка шла медленно, ее сильно сносило течением. Москвичи сидели притихшие и, прикрываясь от брызг, и напряженно вглядывались в ледяную серую воду впереди.

Они пересекли широкую ветреную протоку, потом, прячась за островками, еще одну, поменьше, обогнули мыс и причалили к большому острову с высоким лесом.

Лялька выскочила первой и забегала, уткнув нос в песок и весело крутя обрубком хвостика. Студенты подняли вещи на песчаный обрывчик. Закурили, вытирая мокрые руки. Здесь было тихо и тепло — лес закрывал от ветра, и река у берега выглядела неожиданно ласковой. Совсем по-летнему накатывались на песок мелкие волны. Все улыбались.

— Ну, вроде нормально. — Боря крепко встряхивал мокрую куртку, — девчонки вот только.

— Их-то побольше можно посадить. Они легче, — Ленька курил, лежа на сухой траве, и глядел на орлана, парящего высоко над деревьями. — Всю зиму здесь прожили.

— Кто?

— Да вот эти. На мысу у них гнездо, — Ленька помолчал, — сейчас-то он орел, а зимой… рыбы им оставишь, ходят по льду… как два мужика. Смешные.

— Лень, ты, наверное, девчонок сначала перевези, а то ветер вроде прибавляет. — Андрею не нравилось, что Ленька перегружал лодку, и он боялся за Лерку.

— Да ладно, все нормально будет, — Ленька спрыгнул с обрывчика, прошел в корму и оттолкнулся от берега.