Кэти Картер ищет принца

— Ничего подобного не будет, если кто-нибудь узнает, что я гей. Меня будут оттирать, давать роли стервозных геев, ну и так далее. Ни один агент не захочет со мной работать, потому что я не буду и вполовину так прибылен, как сейчас. Не успеешь досчитать до десяти, как моя карьера закончится. Я останусь на обочине. — Он поднимает умоляющий взгляд. Золотой локон шаловливо свисает на глаза, и я в который раз думаю, насколько привлекателен Гэбриел.

Однако неудивительно, что я ничего не ощущала.

— Короче, — продолжает Гэбриел, уже смелее, — я встречался с десятками красавиц, чтобы сбить прессу со следа. Не хочу, чтобы мою сексуальную жизнь подвергали разбору на каждом шагу.

— Проблема в том, — вмешивается: Фрэнки, — что девушки, с которыми встречается Гейб, ожидают большего.

— И это само по себе проблема. — Гэбриел явно встревожен. — Рано или поздно одна из них пойдет к Максу Клиффорду с интересным рассказом о том, чего у нас не было. Клиффорд не дурак, он быстро сложит два и два. А если нет—то где-то рядом шныряет Анжела Эндрюс. Она явно что-то разнюхала.

Фрэнки смотрит в стол и делает вид, что его крайне интересуют пятна кетчупа.

— Если это та женщина, о которой я думаю, то у нас, кажется, проблемы…

— Жакет от «Прада»? — намекаю я.

— Да! Потрясающая шмотка. — У Фрэнки загораются глаза. — Анжела заглянула, когда Гейб был в душе, и я открыл дверь. Такая приветливая, милая… мы отлично поболтали. Прости, — добавляет он, глядя на Гэбриела, закрывшего лицо руками. — Я думал, это твоя знакомая. Она столько о тебе знает.

— Все ясно, — говорит Гэбриел. — Она уже в курсе.

— Нет, — яростно взвизгивает Фрэнки. — Я не сказал, что я гей.

Мы с Гэбриелом одновременно смотрим на него. Фрэнки, в ярко-зеленой шелковой рубашке и своих любимых кожаных брюках, с густым слоем туши на ресницах, — воплощенный гей. С тем же успехом он мог бы расхаживать в латексных шортиках.

— Полагаю, она догадалась, — мягко говорит Гэбриел. — Она совсем не глупа.

Фрэнки прикусывает губу.

— Нужно придумать, что я здесь делаю. Может, мне снова с ней поговорить? Например, прикинуться уборщиком.

— Нет! — одновременно отвечаем мы с Гэбриелом.

— Именно поэтому я хочу, чтобы ты подумала над моим предложением. — Гэбриел оборачивается ко мне. Трудно сказать, у кого взгляд трогательнее — у него или у Пушка. — По-моему, план превосходный, Кэти. Ты моя подружка, а поскольку Фрэнки твой приятель, он может бывать в доме когда вздумается. Пресса скоро соскучится и отвалит, и все будут счастливы.

— Лгать нехорошо, — протестую я.

Откуда это взялось? Я прожила в доме священника всего двадцать четыре часа, но поучения Ричарда уже укоренились в моей голове. Почему в последнее время буквально все просят меня врать?

— Ну… теоретически ты права. — Гэбриел небрежно помахивает рукой с идеальным маникюром. — Но, во-первых, ты девушка, во-вторых — моя подруга.

— Да?

— Конечно! — восклицает Фрэнки. — Он тебя обожает. Ведь так, Гейб?

Гэбриел кивает, как собака в рекламе.

— Разумеется, — подтверждает он.

Я прикусываю губу. Соблазнительное предложение. Деньги за красивые глаза. Все прелести любовной связи, без необходимости заниматься сексом. Я буду жить в роскошном доме и спокойно писать роман. Пусть окружающие думают, что красавец актер сходит по мне с ума. Мужчины, которые много лет вытирали об меня ноги, от досады полезут на стенку.

Впрочем, не то чтобы их было много.

Но хотя бы те, кто есть. Например, Джеймс. Кстати, я утешусь тем, что Корделия с ума сойдет от ярости. Может быть, Вера Вонг поймет намек и начнет шить платья двенадцатого размера.

Или даже четырнадцатого.

И объявит Корделию персоной нон грата.

— А как же Олли? — спрашиваю я у Фрэнки, который вскакивает из-за стола и достает из холодильника бутылку шампанского. — Что он подумает?

Фрэнки трясет бутылку.

— А при чем тут Олли?

Гэбриел прищуривается.

— Ты же сказала, что у тебя нет парня.

— Олли не ее парень. — Пробка выскакивает и летит через всю кухню, шампанское струится из бутылки, и кухня наполняется восхитительным ароматом. Фрэнки явно вошел во вкус. Обычно мы могли позволить себе разве что «Каву» в день зарплаты.

— Он мой кузен. Встречается с какой-то жуткой стервой, у которой чудовищная надутая грудь.

— Надутая? — переспрашиваю я. — Значит, Олли по-прежнему с Ниной?

— Насколько я знаю — да. — Фрэнки разливает шампанское по трем бокалам. — Когда я еще был в Лондоне, он то и дело куда-нибудь с ней ходил, и она постоянно ему звонила. Честно говоря, я почти не видел Ола, с тех пор как ты перебралась к Джуэл. Он стал таким несчастным… И — да, у Нины искусственная грудь. У тощих не бывает таких буферов. Даже у Виктории Бэкхем…

— Бог с ним, с Олли, — перебивает Гэбриел, глядя на меня поверх бокала. — Ты согласна на мое предложение?

— Что терять? — добавляет Фрэнки. — Ты ведь всегда хотела найти романтического героя. А теперь тебе предлагают отличную сделку.

— Назови цену, — настаивает Гэбриел.

Интуиция подсказывает, что я об этом пожалею.

— Я подумаю, ладно? Нужно привыкнуть к этой идее. И потом, я не больно-то похожа на подружку суперзвезды.