Кэтрин

Мисс Кэт подошла к столу; она казалась бледней обычного, и рука у нее слегка дрожала.

- Вот тебе пунш, Макс, - сказала она. От горячего питья шел пар. - Не выпивай все, - сказала она, - оставь мне немножко.

- А что это он такой темный? - спросил граф, оглядывая стакан.

- От рому, - сказала Кэт.

- Что ж, время не ждет! Сквайр, будьте вы прокляты! Пью за ваше здоровье и за ваш проигрыш! - И он залпом проглотил больше половины. Но тут же отставил стакан и воскликнул: - Что это за адская отрава, Кэт?

- Отрава? - повторила она. - Это не отрава. Дай мне. Твое здоровье, Макс. - Она пригубила стакан. - Славный пунш, Макс, я уж для тебя постаралась, едва ли тебе когда-нибудь придется отведать лучшего. - И она вернулась на прежнее место, и села, и устремила свой взгляд на игроков.

Мистер Брок наблюдал за ней не без мрачного любопытства; от пего не укрылись ее бледность, ее неподвижный взгляд. Граф все еще отплевывался, кляня отвратительный вкус пунша; по вот наконец он взял стаканчик с костями и бросил.

Выиграл и на этот раз сквайр. Подведя в своих записях окончательный итог, он с трудом встал из-за стола и попросил капрала Брока проводить его вниз; капрал согласился, и они вышли вместе.

Капитану, видно, ударил в голову выпитый пунш: он сидел, сжав руками виски, и бессвязно бормотал что-то, поминая свое невезенье, розыгрыш, дрянной пунш и тому подобное. Хлопнула внизу входная дверь; донеслись с улицы шаги Брока и сквайра и затихли в отдалении.

- Макс! - позвала Кэтрин, но ответа не было. - Макс, - окликнула она снова и положила руку ему на плечо.

- Прочь, шлюха! - огрызнулся благородный граф. - Как ты смеешь трогать меня своими лапами? Убирайся спать, пока я не отправил тебя куда-нибудь подальше, да сперва подай мне еще пуншу - еще галлон пуншу, слышишь?

- Ах, Макс, - захныкала мисс Кэт. - Ты... тебе... не надо тебе больше пить.

- Как! Выходит, мне уж и напиться нельзя в моем собственном доме? Ах ты, проклятая шлюха! Вон отсюда! - И капитан отвесил ей звонкую пощечину.

Но мисс Кэтрин, вопреки своему обыкновению, даже не попыталась ответить тем же, и дело на сей раз не кончилось потасовкой, как бывало прежде в случаях несогласия между нею и графом. Вместо того она бросилась перед ним на колени и, сжав руки на груди, жалостно воскликнула:

- О Макс! Прости меня, прости!

- Простить тебя? За что? Уж не за пощечину ли, которую ты от меня получила? Ха-ха! Эдак я охотно прощу тебя еще раз,

- Ах, нет, нет! - вскричала она, ломая руки. - Я не о том. Макс, милый Макс, сможешь ли ты простить меня? Я не о пощечине - бог с ней. Я прошу у тебя прощенья за...

- За что же? Не скули, а говори толком.

- За пунш!

Граф, которому уже море было по колено, напустил на себя пьяную строгость.

- За пунш? Ну, нет, тот последний стакан пунша я тебе никогда не прощу. В жизни не брал в рот более гнусного, омерзительного пойла. Этого пунша я тебе никогда не прощу.

- Ах, нет, не то, не то! - твердила она.

- Как не то, будь ты неладна! Да этот... этот пунш, это же настоящая отра-а-а-ва. - Тут голова графа откинулась назад и он захрапел.

- Это и была отрава! - сказала Кэтрин.

- Что-о? - взвизгнул граф, мгновенно проснувшись, и с силой отшвырнул ее от себя. - Ты меня отравила, ведьма?

- О Макс! Не убивай меня, Макс! Это была настойка опия - вот что это было. Я узнала, что ты хочешь жениться, и я была вне себя, вот я и...

- Молчи, змея! - зарычал граф и, выказав больше присутствия духа, нежели галантности, запустил недопитым пуншем (разумеется, со стаканом вместе) в голову мисс Кэтрин. Но отравленный кубок пролетел мимо цели и угодил прямо в нос мистеру Тому Триппету, который, будучи позабыт всеми, мирно спал под столом.

С проклятием вскочил мистер Триппет на ноги и схватился за шпагу; окровавленный, шатающийся, он представлял собой поистине жуткое зрелище.

- Кто? Где? - вопил он, наобум размахивая шпагой во все стороны. Выходи, сколько вас там есть! Смелым бог владеет!

- Проклятая тварь, так умри же и ты! - вскричал граф и, обнажив свой толедский клинок, ринулся на мисс Кэтрин.

- Караул! Убивают! На помощь! - завизжала та. - Спасите меня, мистер Триппет, спасите! - И, толкнув названного джентльмена навстречу графу, она в два прыжка очутилась у двери спальни, юркнула туда и заперлась на замок.

- Прочь с дороги, Триппет, - ревел граф. - Прочь с дороги, пьяная образина! Я убью эту ведьму - она мне поплатится жизнью! - И он с такой силой вышиб оружие из рук мистера Триппета, что оно, описав кривую, вылетело в окно.

- В таком случае возьмите мою жизнь, - сказал мистер Триппет. - Пусть я пьян, но я, черт возьми, мужчина! Смелым бог владеет.

- На кой черт мне ваша жизнь, остолоп? Послушайте, Триппет, да заставьте вы себя протрезвиться. Эта чертова баба узнала о моей женитьбе на мисс Дриппинг...

- Двадцать тысяч фунтов! - заметил мистер Триппет.

- Она приревновала - понятно? - и отравила нас. Она подлила яду в пунш.

- Как, в мой пунш? - воскликнул мистер Триппет; хмель сразу соскочил с него, а заодно улетучилась и отвага. - Боже мой! Боже мой!