Кевларовые парни

Олег всегда задумывался над тем, почему в нашем обществе все присутственные места имеют такой туберкулезно-педикулезный вид и одинаково пахнут. И ответа не находил. Российские суды отнюдь не напоминали американские Дворцы правосудия, от одного вида которых инстинктивно втягивался живот и по спине пробегали шустрые мурашки.

Милицейские околотки были также на одно лицо, а о времени суток можно было судить по наличию или отсутствию задержанных в клетке. Большинство дверей, как правило, бывали с выломанными замками, словно здесь работают не сыщики, а практикуются юные домушники, оттачивая свое мастерство на служебных замках.

Прокуратура, куда прибыл Олег, чтобы встретиться со следователем, в производстве которого было дело по убийству Энгельсгарда Б.С., также напоминала что-то среднее между незаконченной стройкой пятилетки и развалинами Помпеи. О стройке свидетельствовали неубранные леса. О Помпеях — неубранные горы строительного мусора. Да и запах был соответствующий.

«…Кроме того, дурно, что у вас высушивается в самом присутствии всякая дрянь и над самым шкапом с бумагами охотничий арапник», — вспомнил он из «Ревизора».

В кабинете следователя арапника над шкапом не было. Как не наблюдалось и самого шкапа. Комнатушка была не больше одиночки смертника, но резко контрастировала с увиденным в коридоре и с такими же кабинетами в других присутственных местах.

Этот кабинет был хоть и невероятно мал, но столь же невероятно чист, или, как говаривал В.И., «омерзительно стерилен». Белые глаженые занавесочки, сверкающий стол, удивительно пустая урна и блестящая пепельница. Даже на крошечном подобии дорожки не виднелось ни единой соринки.

Произнеся привычное: «Здесь карают государственных преступников?» — Олег стушевался.

Маленький очкастый владелец апартаментов, что называется, не въехал. Он по-собачьи поднял правое ухо и внимательно, с удивлением уставился на Соколова.

— Здравствуйте, я Соколов, из Министерства безопасности. Извините за шутку…

Извинение за странную фразу, названную шуткой, еще более удивило очкарика, который поднял теперь левое ухо и с интересом разглядывал Олега сквозь очки.

— Здравствуйте.

— Я привез кое-какие материалы… Копии… Которые, может быть, вас заинтересуют. — В руках Олега была синяя папка с надписью «Челленджер».

— Садитесь, — следователь указал на стул, стоящий прямо перед его столом.

Кабинет был настолько мал и узок, что Олег с трудом втиснулся в пространство между стеной и столом. Его колени уперлись в доску стола, а спина плотно прижалась к стене, приняв неестественно вертикальное положение.

Прежде чем прибыть сюда, Олег проконсультировался с осведомленными людьми — коллегами, знающими Петра Ивановича Котелкина, старшего следователя областной прокуратуры. Характеристика была интригующая: толковый, честный, неподкупный, но… сто девятой забодает.

Как можно забодать сто девятой статьей УПК РСФСР, было не очень понятно, и Олег прямо об этом спросил. Однако его собеседники только рассмеялись.

— Почему копии? — сразу взял быка за рога следователь.

— Потому что оригиналы, судя по всему, у тех, у кого добыл эти материалы Энгельсгард.

— Вы прорабатывали их в оперативном плане? И в порядке сто девятой статьи УПК?

— Сейчас работаем, — приуныл Олег. Сидеть в таком положении было крайне неудобно. Спина ныла, ноги затекли. «Попался, голубчик!» — возликовал зловредный внутренний голос, с которым Олег был в напряженных отношениях.

Следователь читал внимательно и оттого медленно. Он часто возвращался к предыдущей странице, снова перечитывал текст.

К исходу часа он закончил чтение и потянулся за бланком протокола.

— Давайте зафиксируем…

Перспектива отвечать на вопросы в позе испанского сапога лишила Олега терпения.

— Видите ли, фиксировать, в общем, нечего. Дело в том, что материалы мы вам привезли не для приобщения к делу, а в качестве оперативной поддержки. Ну, мало ли… Может, чем помогут вам. — Олег знал, что следствие пока в тупике. Свидетелей ноль, улики — автомат да гильзы.

— Да, но как я могу это использовать без приобщения? Как они к вам попали? При каких обстоятельствах…

— Обо всем этом вам расскажет мой коллега, который и получил данные материалы. Я со своей стороны хотел бы почерпнуть у вас кое-какую информацию. Дело в том, что…

— Дело в том, что я не вправе предоставлять вам никакой информации. Вы не являетесь процессуальным лицом, а потому я не могу раскрывать перед вами тайны следствия. Несмотря на ваше звание и чин.

«Государственный преступник» начал тихо свирепеть. Он, как дурак, приперся через всю Москву, чтобы по-человечески… А здесь его посылают к едрене фене, несмотря на его «звание и чин». Олег уже готов был хлопнуть дверью и сформулировать всем, кто ему говорил про «толкового, честного и неподкупного», что он думает по этому поводу, как… Очкастый тип обворожительно улыбнулся и тихо произнес:

— Да нет никаких тайн следствия. Мы с этим убийством в полной жопе. А про процессуальное лицо… Я пошутил.