КГБ. История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева

Хотя Уокер перешел под контроль оператора из Шестнадцатого отдела ПГУ, разработку Прайма продолжало Третье управление, которое отказывалось передать свою «звезду» конкурирующему ПГУ. Ему предложили на выбор встречаться с оператором в Финляндии или Австрии. Возможно, из-за того, что он знал немецкий, Прайм выбрал Австрию. Не исключено, что со своим оператором Прайм встречался также и в Ирландской Республике во время отпуска в 1970 году, в Риме в 1971 году и на Кипре в 1972 году. В основном его связь с КГБ осуществлялась через «почтовые ящики», с помощью написанных симпатическими чернилами писем и через передачи московского радио. Связь Уокера с Шестнадцатым отделом ПГУ была еще более тщательно засекречена. После встречи в универмаге в Александрии в феврале 1968 года, больше в личные контакты с КГБ он не вступал до августа 1977 года, когда встретился со своим оператором из Шестнадцатого отдела в Касабланке. Поскольку в прошлом году Уокер уволился с флота и контролировал своего сослуживца Джерри Альфреда Уитуорта, который был его субагентом, оператор Уокера договорился с ним, что они будут встречаться два раза в год в Индии или в Австрии. Уокер выбрал Вену. Несмотря на то, что Уокер иногда игнорировал рекомендации Шестнадцатого отдела, там его постоянно призывали к осторожности: «Если есть какой-то риск, лучше не браться за дело.» Идейная база, подведенная КГБ под сотрудничество, которая вряд ли интересовала Уокера, но, возможно, имела какой-то смысл для Прайма, была предельно проста: оба они служили делу мира во всем мире. «Мы хотим только мира, — говорили им, — а империалисты хотят войны.»

Хотя работа Третьего управления с Праймом велась не так тонко, как разработка Уокера Шестнадцатым отделом, безопасность и секретность также поддерживались на самом высоком уровне. Ни разу за семь с половиной лет, которые Прайм проработал в ЛГО (с сентября 1968 по март 1976 года), или за полтора года работы в ШКПС в Челтнеме (с марта 1976 по сентябрь 1977 года) он не попал под подозрения. После ухода из ШКПС он устроился таксистом и виноторговцем и прервал контакт с КГБ на три года. Однако в 1980 году КГБ возобновил связь с Праймом и убедил его встретиться со своим оператором в Вене, где Прайм передал КГБ больше пятнадцати кассет с пленкой (большинство из них, как ему потом сказали, плохо проявились) и некоторые фотокопии и записи, которые он хранил у себя после ухода из ШКПС. Оператор не стал отчитывать его ни за то, что он ушел из ШКПС, ни за то, что прервал контакт с КГБ, но настоятельно посоветовал вновь устроиться в ШКПС (правда, из этого ничего не вышло). Перед отъездом из Вены Прайм получил 600 фунтов. В 1981 году он отправился в Потсдам, чтобы дать пояснения и ответить на вопросы по поводу документов, которые он передал в прошлом году. На сей раз ему предложили (также безрезультатно), чтобы он стал преподавателем русского языка в образовательной службе британской армии в Биконсфилде, где он мог бы подбирать кандидатов для будущей работы на КГБ. На прощание ему дали четыре тысячи фунтов.

МИ5 и ШКПС уличили Прайма в шпионаже только после того, как он был арестован за развратные действия в отношении несовершеннолетних девочек летом 1982 года. Операции Третьего управления были настолько изолированы от ПГУ, что Гордиевский, который работал в британском секторе Московского центра с 1971 года и прибыл в лондонскую резидентуру в июне 1982 года, узнал о деле Прайма только после его ареста. По оценкам Пентагона, ущерб, нанесенный разведывательному союзу Англии и США в результате деятельности Прайма, составил один миллиард долларов. На протяжении десяти лет Прайм передавал КГБ подробные сведения о деятельности ШКПС, личном составе и базах внутри страны и за рубежом. Во время работы в Челтнеме с 1976 по 1977 год он имел доступ к совершенно секретным сведениям об успехах и неудачах ШКПС в расшифровке советских материалов, а также к материалам о двух сверхсекретных американских разведывательных спутниках «Биг Берд» и «Райолайт».

Однако самую важную информацию КГБ получал от двух американских агентов, которые сами предложили свои услуги. С апреля 1975 до конца 1976 года американский торговец наркотиками Эндрю Долтон Ли передавал в резидентуру КГБ в Мехико инструкции по эксплуатации системы «Райолайт» и подробное техническое описание других спутниковых систем, которые он получал от своего друга Кристофера Бойса, сотрудника корпорации ТРВ в Калифорнии — изготовителя «Райолайт». В начале 1978 года Уильям Кэмпайлз, который в течение какого-то времени работал в Центре наблюдения в штаб-квартире ЦРУ, приехал в Грецию, явился в резидентуру КГБ в Афинах и принес инструкцию по эксплуатации новейшего американского спутника ЭР «КН—11» («Кихоул»).