КГБ. Мифы и реальность. Воспоминания советского разведчика и его жены

И вот наступает момент, когда отношения начинают квалифицироваться как «близкие к агентурным». Объект передает нам секретную информацию и принимает деньги, встречи проводятся на конспиративной основе, за время разработки подозрительных моментов не отмечено. На этом этапе Центр может санкционировать проведение вербовочной беседы (разработка ведется под полным контролем Центра с самого начала, но об этом поговорим позднее). Обычно к моменту вербовочной беседы объект все уже прекрасно понимает и остается только расставить точки над «i». Разговор происходит примерно такой: «Вы оказываете нам (уже не мне) большую помощь. Ваша информация каждый раз высоко оценивается в Москве. Мне поручено поблагодарить вас от имени руководства и выразить надежду, что наше плодотворное сотрудничество будет успешно продолжаться. Вы очень важный человек, и ваша безопасность имеет для нас первостепенное значение. Вам никогда не придется делать ничего, что может повлиять на вашу безопасность».

Слова «разведка», «шпионаж», «агент», «КГБ» никогда не употребляются. Вообще, чем меньше известно объекту о разведчике и его организации, тем лучше. Как правило, ответ объекта на вербовочное предложение бывает положительным. Но если переведение отношений на официальную основу его пугает и он от дальнейшего сотрудничества отказывается, то на него не давят. Разведчик постарается спокойно убедить объекта в продолжении сотрудничества, но не больше. Трудно будет поверить в это западному читателю, представление которого о КГБ не имеет ничего общего с реальностью, но такие методы, как шантаж, давление, принуждение к сотрудничеству, разведкой КГБ не применяются. Те времена прошли. В школе нам было сказано, что в конце 60-х годов американцы и другие страны Запада начали проводить новую политику в отношении своих граждан, поддерживающих контакты с советскими представителями. Было официально объявлено, что если человек сам придет в службу безопасности и доложит, что ему было сделано предложение о сотрудничестве или что он уже сотрудничал с советскими, то ему за это ничего не будет. Эта политика оказалась очень эффективной, и многие советские агенты на Западе были перевербованы службами безопасности. В этой ситуации шантаж и принуждение потеряли свой смысл. Да и вообще, сотрудничество, основанное не на дружбе, а на страхе, как правило, ни к чему хорошему не приводит.

Объект разработки, давший согласие на сотрудничество, автоматически агентом не становится. Разведчик должен негласно проверить его с использованием технических средств. Это очень серьезное и трудное мероприятие, и все должно быть продумано до мельчайших деталей. Методов проверки существует множество, но инициатива выдумки новых методов всегда поощряется. Проверочное мероприятие направлено на то, чтобы выяснить, сотрудничает ли объект с нами честно или является подставой спецслужб противника. Нужно отметить, что проверка объекта производится постоянно с момента первых контактов. Его проверяют по учетам Центра на случай, если он уже попадал в наше поле зрения. Все, что он сообщает о себе, также проверяется. Разведчик постоянно анализирует поведение объекта и отмечает все подозрительные моменты. Проверяется достоверность его информации. Объекту может быть дано задание предоставить информацию, которая нам уже известна. Мы можем попросить его передать нам информацию, которая немного выходит за рамки его возможностей, и если он нам эту информацию передает, то он будет подробно расспрошен, как он смог ее достать. Все это делается очень вежливо под прикрытием заботы о его безопасности. Если возможности позволяют, то за объектом может быть выставлено наружное наблюдение, чтобы установить, куда идет объект после встречи с разведчиком. Основное проверочное мероприятие проводится всегда неожиданно для объекта. На очередной встрече разведчик вдруг обращается к объекту, например, с такой просьбой: «Мне сейчас срочно нужно посетить одно место, Если вы не возражаете, то нам придется отложить нашу встречу на два часа. Но у меня есть одно затруднение. Я сегодня так закрутился, что не нашел даже времени оставить свой портфель в посольстве. В то место, куда я сейчас пойду, я мой портфель взять с собой не могу. Если вы не возражаете, то я оставлю свой портфель с вами и заберу его через два часа». Объект может поинтересоваться: «А почему вы не можете взять с собой портфель?» Вот здесь ему и забрасывается основная наживка: «Официально я не должен вам этого говорить, но по-дружески скажу, что в этом портфеле находятся секретные документы и если я их потеряю, то может произойти катастрофа! Это очень важно. Я оставляю портфель с вами, так как я вам совершенно доверяю, вы мой друг. Только, ради бога, не выпускайте этот портфель из рук (как можно более драматично)».