КГБ против ОУН. Убийство Бандеры

Многие современные украинские националисты пытаются поставить знак равенства между «политической программой» казачьей элиты XVII века с ее идеями автономизма и зародившимися в начале XIX века украинским национализмом. На самом деле это самостоятельные явления, различные по своим целям и формам. Между ними, конечно, есть внешнее сходство, скажем, стремление к самостийности. Но при этом казачья элита и националисты трактовали ее по-своему, в своих политических и экономических интересах.

Для казачьей элиты одним из признаков самостийности было уравняться в правах с российским дворянством, распространить свою господскую власть на крестьян и простых казаков и стать полновластной и единственной политической силой в Гетманщине. Звучит цинично, но если бы польские короли приняли в XVI веке требования казачьей элиты и дали бы ей все то, что она требовала, то, скорее всего, не было бы восстания Богдана Хмельницкого. Просто не возникло бы конфликта между ним и польским шляхтичем. А крестьяне — что они могли сделать без опытных военачальников и лидеров?

Одну из первых попыток «адаптировать» идеи самостийности под нужды украинского национализма предпринял депутат малороссийского шляхетства Григорий Полетика, который написал в 1760 году книгу «История Русов».

Впервые она была напечатана только в 1846 году, но уже за четверть века до этого события существовала, говоря современным языком, в форме «самиздата». Переписанная от руки, она получила широкое распространение в Российской империи. Она известна была Александру Пушкину, Николаю Гоголю, Кондратию Рылееву (русский поэт и декабрист), а впоследствии — Тарасу Шевченко, историку Николаю Костомарову, украинскому поэту Пантелеймону Кулишу, многим другим и оказала влияние на их творчество.

В советское время оценки этого произведения были диаметрально противоположные.

Русский публицист — эмигрант Николай Ульянов в своей книге «Происхождение украинского сепаратизма» охарактеризовал ее так:

«Напрасно приписывают М.С. Грушевскому авторство самостийнической схемы украинской истории: главные ее положения — изначальная обособленность украинцев от великороссов, раздельность их государств — предвосхищены чуть не за сто лет до Грушевского. Киевская Русь объявлена Русью исключительно малороссийской».

«Советская энциклопедия истории Украины», напротив, пишет о ее авторе как о стороннике единства восточных славян:

«Киевскую Русь рассматривает он как общий период в истории русского, украинского и белорусского народов, уделяет большое внимание народно-освободительной войне 1648–1654 годов и воссоединению Украины с Россией. Он положительно оценивает акт воссоединения Украины с Россией и деятельность Богдана Хмельницкого, Полтавскую битву 1709 года».

Получается, что, по одной версии, автор загадочной книги — ярый националист, по другой же — не менее ярый панславист. Добавьте к тому же, что написана она на русском языке, приправленном колоритными украинизмами.

Странности с этой книгой на этом не заканчиваются. Сам текст этого произведения содержит множество ляпов и ошибок. Отдельные факты звучат как анекдоты. Так, по версии автора, казаки произошли от «козар», то есть хазар, названных так якобы «по легкости коней, уподобляющихся козьему скоку». Точно так же «славянами» считает «летописец» и печенегов, «кои питались печеною пищею», и половцев, «живущих в полях», и даже волжских болгар.

Запорожцев автор описывает яркими красками, характеризуя как непобедимых воинов. Все неудачи их объясняет непременно «изменами». С негодованием отвергает известия о том, что юридически казачество оформилось достаточно поздно — в XVI веке. Для него оно существовало всегда и всегда пользовалось дворянско-рыцарскими правами. Гетманов же назначает века на два ранее, чем было на самом деле, излагая их фантастический, нигде более не значащийся перечень. Никакого покорения Литвой Украины по «Истории русов» не было, было добровольное соединение — «равное с равными».

Свою версию истории казачества автор подкрепляет «официальными» документами, которых никто больше ни до него, ни после не встречал. Так, 16 сентября 1665 года царь Алексей Михайлович, по версии автора, выдал «грамоту», где шла речь о наделении их старшины правами благородного сословия:

«Жалуем отныне на будущие времена оного военного малороссийского народа от высшей до низшей старшины с их потомством, которые были только в сем с нами походе под Смоленском, честью и достоинством наших российских дворян. И по сей жалованной грамоте никто не должен из наших российских дворян во всяких случаях против себя их понижать».

Среди грамот царя Алексея Михайловича такой нет. Зато понятна причина появления этого эпизода в книге. В 1760 году между казачьими старшинами (а сам автор происходил из их числа) и российскими дворянами было противостояние. Последние отказывались признавать равный себе социальный статус казачьих старшин. Конфликт был исчерпан только в 1785 году, когда казачью элиту уравняли в правах с дворянами[4].