КГБ — ЦРУ- Секретные пружины перестройки

Находясь в критическом финансовом положении, часть престижнейших ранее предприятий оборонных отраслей промышленности вынуждена была самостоятельно искать выход из кризисного состояния и зачастую, без серьезных экспертных оценок сами разрабатывают собственные программы конверсии. Для их реализации с целью привлечения денежных средств нередко привлекались малоизвестные иностранные партнеры, которые, используя сложившуюся ситуацию легко получали доступ к информации о перспективных изобретениях и передовых технологиях «двойного применения», в основном значительно опережающих аналогичные западные разработки (в первую очередь в области материаловедения, ракетно-космической техники, транспортных ядерных энергетических установок, ВЧК-приборов и др.). Этим, как правило, и ограничивался интерес со стороны зарубежных форм к оборонным предприятиям, каких-либо серьезных инвестиций от них в объекты ВПК так и не было.

В подтверждение можно привести пример двухсторонних переговоров на эту тему в феврале 1993 года в г. Арзамасе-16. Американская сторона прямо указала, что в обмен на долларовое финансирование нашей атомной промышленности Россия должна передать «ноу-хау» по созданию вооружения, разработки в области математики, гидродинамики, представляющие исключительный интерес для американцев и что все это должно быть сделано по их же заявлению «во благо американской науки и промышленности, для повышения конкурентоспособности американских продуктов на мировом рынке».

О последствиях всего этого для российского гегемона — рабочего класса и научно-технической интеллигенции, пожалуй, и мыслей ни у кого не возникало. Начались необратимые процессы. Оборонные отрасли, не знавшие раньше никаких бед, вдруг в одночасье оказались должниками. У других наоборот, в лице бывших заказчиков появились неоплатные задолженности. И те и другие бросились брать кредиты для выдачи заработной платы, влезая в новые долги. Из-за отсутствия средств администрация многих предприятий вынуждена была отправлять целые коллективы в длительные или бессрочные отпуска без сохранения денежного содержания. Проводились сокращения их штатной численности. Пошел стремительный, лавинообразный распад сложившихся в «оборонке» уникальных научных и производственных коллективов.

Иностранные спецслужбы торжествовали. Я до сих пор помню, с какой горечью и болью читался один из отчетов ЦРУ, попавших в наши руки. Представители этого ведомства сообщали, «что правительство РФ практически утратило способность контролировать массовый исход своих военных и ученых, поскольку в России нет централизованной автоматизированной базы данных, содержащей информацию о лицах, обладающих государственными тайнами, а выдающее загранпаспорта МВД России не справляется с лавиной заявлений коммерческих фирм, в срочном порядке выправляющих клиентам паспорта и визы».

Характерно, что в этом сообщении российские органы государственной безопасности, в обязанность которых входила защита оборонных секретов, даже не упоминались. Иностранные разведчики были прекрасно осведомлены о том, насколько беспомощной стала контрразведка после серии увольнений и чисток ее сотрудников, стали действовать нагло, даже не утруждаясь хотя бы попытками светской или риторической маскировки своих интересов к военным и оборонным тайнам.

Непрекращающийся отток кадров «оборонки», прежде всего высококвалифицированных ученых, конструкторов, рабочих практически был взят иностранными разведчиками под жесткий контроль. Со всеми лицами, желающими эмигрировать, проводился разведывательный опрос, и визы выдавались только тем, кто, по их убеждению, был осведомлен в сведениях, составляющих государственную тайну.

Из числа ученых отбирались, как правило, занимавшиеся разработками на приоритетных направлениях науки и техники. Таким образом, наносился тройной ущерб интересам национальной безопасности. По оценкам экспертов, с учетом высококвалифицированного уровня (ученые, ведущие и главные специалисты) их отъезд уже нанес заметный ущерб и может оказаться еще больше, если за рубежом они продолжат работу в военных областях. Особенно это касалось производства ядерного оружия, требующего многолетней подготовки профессионалов, проектирующих, собирающих или разбирающих ядерные боеприпасы.

«ТАСИС», «ФАРЕ» и ДРУГИЕ ТАЙНЫЕ ПЛАНЫ