КГБ в Афганистане

Сотрудники ХАДа, которым советские специалисты помогали наладить работу, делились в основной своей массе на приверженцев партии «парчан» и «хальк», от чего их называли «халькистами» и «парчанистами». Между этими направлениями постоянно возникали довольно жесткие трения, несмотря на то что цель у них была одна – построение социализма. Зато пути ее достижения разнились. Одни предлагали национализацию земли, другие отвергали. К слову, наших партийных советников ненационализированная земля очень возмущала. Они абсолютно не имели представления ни о национальных особенностях местного населения, ни о специфике местного сельского хозяйства. Зато с завидным упрямством (эту бы энергию да в нужное русло!) пытались близкий и понятный научный коммунизм в точности перенести на абсолютно непригодную для него землю. Давай национализацию! Давай колхозы! Долой влияние мулл на людские умы! Религия – опиум народа! Какие, скажите, колхозы, когда война кругом?! Но им война не помеха, раз классики сказали: «Надо!» – значит, надо! На то они и классики. Им виднее. То, что классики это говорили довольно давно и о европейских странах, во внимание не бралось. А как дехканам без муллы жить, когда у них весь мировой порядок на нем держится? Вместо того чтобы кричать «Ату, их!», наладили бы обоюдовыгодное сотрудничество. Да куда там! В научном коммунизме про муллу ничего не сказано. Значит, мулла враг, и точка. Эта твердолобая настырность сыграла определенную роль в печальных итогах афганской кампании. Но вернемся к идеологическим разногласиям внутри НДПА.

Помимо идеологической составляющей в этом противостоянии имелась и вполне земная причина. Убиенный Амин был «халькистом» и пуштуном. Естественно, что во власть он привлекал в основном своих сородичей и политических единомышленников, что вызывало огромное недовольство многочисленных народностей, обойденных вниманием и отлученных от «кормушки». Кармаль, будучи таджиком и «парчанистом», естественно, стал подчищать «халькистов» и освобождать места для своих сподвижников. Что вызвало уже протест среди отстраненных и отлученных от власти. К подобным моментам афганцы относились очень ревностно. «Это на боевую операцию пусть Махмуд идет, а в начальники только меня!» К власти восточный человек относится с особым пиететом, а к себе во власти и того серьезнее.

– Афганцы очень ревностно относились к успехам друг друга. Лавировать между запутанными межличностными отношениями было очень трудно. В работе с афганскими коллегами нам постоянно приходилось учитывать столь деликатную национальную особенность и вовремя сглаживать возникающие трения, не допуская возникновения серьезных конфликтов.

Административная власть Кундуза – тема отдельная. Испокон веков самым главным администратором для мусульман был Аллах, устами и глазами которого стали муллы. Именно они и регулировали сложные хитросплетенные устои правоверной жизни на протяжении сотен лет. Губернаторы, как организаторы и судии мирских дел, контролирующие общественный порядок и покой населения, также были известны простому афганскому люду с незапамятных времен. Появившиеся из ниоткуда секретари НДПА были для всех явлением непонятным, инородным, явно не вписывающимся в упорядоченную и целостную систему мироустройства, отпечатанную в закостенелом сознании афганцев.

Естественно, что из двух ветвей новой афганской администрации, исполнительной в лице губернатора и партийной в лице Первого секретаря НДПА, местные жители отдавали предпочтение в решении своих проблем привычному губернатору, игнорируя по простоте душевной невесть откуда взявшихся партийных боссов. Подобное невнимание порождало в сверхэмоциональных восточных душах скрытую ревность и неприязнь, часто перерастающую в открытое противостояние между ветвями государственной власти.

Не раз и не два поздно ночью к Минько в саклю приходил губернатор Кундуза Гулябзой поделиться наболевшими проблемами.

– Рафик Иван, я не понимаю… дехкане идут со своими проблемами ко мне, а секретарь обижается, что не к нему… Что делать, помоги…

И все было бы ничего, если бы в разгоравшийся огонь не подливали масла еще и советские партийные советники, направляющие действия местных руководителей, которые даже между собой не в состоянии были поделить «шапку Мономаха» и постоянно устраивали бурные свары, не в состоянии поделить между собой полномочия и влияние. Каждый старался водрузить «шапку Мономаха» на себя.