Ха-ха, Хэйхэ

Недолго думая, прошел буфет, купил бутылочку брусничного, ликера типа, на большую не отважился, всего пол-литра, – освежиться перед вылетом; и телеграмму отстучал, оттуда прямо же, на имя Виктора, в какой-то Дом Колхозника. «Мол, вылетаю, не мешало бы шампанского, цветов не надо, тчк.» Казалось, этого, для корешков моих, поднять им настроение, вполне достаточно. А сам вернулся к выходу, открыл бутылочку, глотнул: нормально вроде бы, вполне приличная бодяга, не отравишься. Перекурил, глотнул ещё, присел на лавочку. Внезапно слышу:

– Пассажир (моя фамилия), пройдите к стойке информации немедленно.

Я даже вздрогнул:

«Это что ещё за новости? Я не ослышался? В сознании пока ещё, чего за глюки-то такие? Что за шуточки? Так рано вроде, вечер только начинается.» Тут повторяют: «Просим к стойке информации…», моя фамилия, железно, не ослышался. Ну я туда, «Чего, мол, звали? Я такой-то, мол. Случилось что? А мне оттуда:

– Вы, любезнейший, похоже паспорт потеряли. Вы проверьте, мол.

Полез в карман, и правда, нет! «Да что же, – думаю, – со мной сегодня происходит? Что творится-то? Все документы у меня надёжно убраны. Надёжней некуда уже. Нормально, – думаю, – вот это номер. Да к тому же перед вылетом.» И тут она мне из оконца:

– Вы, пожалуйста, поговорите с гражданином, это он как раз – ваш паспорт где-то подобрал, – и улыбается, совсем как шулер. – С ним теперь и разбирайтесь, мол. – И пальцем тычет – на какого-то нерусского.

Гляжу, стоит какой-то чёрт кавказской внешности, и тоже лыбится, как уличный напёрсточник. Довольный, падла…

– Это я, мол, уважаемый, твой паспарт в зале падабрал. Не обижайся, мол. С тебя сто баксов, и лети, куда захочется. Он снова твой!

«Вот обормоты черножопые, – мелькнуло тут же в голове, – уроды, – думаю. – Похоже, местное ворье тут, с этой урлой всей, совместный бизнес замутили! Ладно, бабки хоть… в трусы засунул, не добраться, не получится, как ни старайся! Деньги точно не вернули бы…»

Тут я добавил бы – для тех кто позабыл уже, или не в курсе (в силу возраста, естественно) – сто баксов в эти времена, теперь забытые, – большие деньги были. Месяца на три бы их вполне хватило, жить безбедно, припеваючи. Хотя… кому-то и на день, смотря как жить ещё.

– Погодь немного, – говорю, – одну минуточку, я у товарища займу и рассчитаемся. Спустился быстренько в сортир, в кабине нужника чуть покопался в труселях. «Ну ладно, – думаю, – лететь-то надо, ничего тут не поделаешь…»

Вручил бессовестному этому разводчику зарплату матери моей, за пять, как минимум, нелегких месяцев работы переводчицей, глотнул ещё, перекурил на свежем воздухе и вновь отправился к воротам отправления, свою посадку ожидать. Не понял я тогда, что это знак мне был такой, очередной уже. Не надо, мол, тебе всё это! Ни к чему тебе!

Авиалайнер оказался ничего себе, вполне приличный самолёт. Нет, телевизоров – на спинках кресел не имелось, разумеется. В ТУ-104 сих излишеств – неумеренных – не предусмотрено конструкцией. А в целом же, весьма надёжная машина, хоть и падала, бывало дело, иногда… Но в нашем случае все было в норме и порядке, как положено. Турбины, крылья – всё исправно, всё работает. Немного, правда, тесновато, ну да ладно-то, ведь это был не пароход, но тем не менее, и не какой-то кукурузник, недоделанный…

Глава третья. Кукурузник

Я помню, сразу после армии мы с корешом, моим товарищем по спорту и по юности, решили денег нарубить, подзаработать чуть, без криминала, разумеется, по-честному. Срубить по-лёгкому баблишка. Понимаете? Как только дембель отгуляли, отбуянили. И вроде кто-то из друзей, хотя, скорее уж, знакомых всё-таки, друзья такое вряд ли бы… нам посоветовать могли, и тем не менее, навёл нас кто-то, совершенно неожиданно, на эту тему. На живицу. Эту хренову, живицу долбаную эту.

В самом деле же, живица к хрену никакого отношения, как нам понятно, не имеет, ни малейшего. Это сосновая смола. Хотя, естественно, бывает также и еловая, кедровая, но говорю я о сосновой, эту в общем-то, берут в промышленных масштабах, относительно… Довольно ценный материал, а собирается в больших количествах, на севере, естественно. Ее используют для мазей и косметики, изготовляют скипидар, а кроме этого – присадки в топливо какие-то, волшебные, и добавляют в керосин для авиации. Короче, ценный материал. Сбор, разумеется, идёт вручную, только летом, месяц в общем-то, ну с небольшим, пока тепло, пока жара ещё, на наших ближних северах. Вывозят все это на вертолетах, или валочными траками, с лесных делянок. Платят резчикам и сборщикам за это дело хорошо. Но, разумеется, по факту сбора и по собранным количествам. Считают бочками, по весу. В общем, сдельная, мужская, трудная работа. Тем не менее, срубить бабла на этом можно. Тут, как водится, вопрос везения. Погода – это главное. Пока жара, живицы много. Вот за ней как раз, живицей этой, мы с Бакушей и поехали.