Хадар. Начало

Тот что стоял ближе ко мне сделал резкий прыжок в мою сторону, сокращая дистанцию и замахиваясь для удара. Богатырский замах, которым только сено косить, сразу дал понять, что передо мной не боец, а тот самый падальщик бьющий и унижающий заведомо слабых, ибо сильный вломил бы ему сразу в морду. Что собственно и было мной сделано, за исключением того, что бил я не кулаком, а железкой, и не в лицо а по коленной чашечке. Очень чувствительный удар, гарантированно дающий результат, а если повезет, то и инвалидность для противника. Улица быстро выветривает романтику, остаются только те методы, которые работают гарантированно. А противник, даже побежденный, может отлечиться и нанести ответный удар, потому надо делать так, чтобы он больше не смог этого сделать.

И вот мой противник с диким ревом падает держась за ногу, его крик настолько мощный что сулит перебудить весь квартал. Хлесткий удар ногой, успокаивает его на какое то время. В любом случае здесь находиться уже небезопасно, кто то мог вызвать полицию или прямо сейчас это делает, а мне эти проблемы не нужны. Повесить на детдомовского какой-то висяк, дело пяти минут, а я потом по колониям чалится буду. Ну нафиг такие перспективы.

Второй видя что произошло с его дружком не спешит нападать, застыл в страхе получить и свою порцию витаминов. А вот старичок уже стоит на ногах и внимательно следит за происходящим.

- Пойдем сынок - раздается у меня за спиной - надо отсюда уходить.

Взяв меня за рукав потащил к выходу из сквера. Идем молча, каждый думает о своем, я о том, что успел вляпаться в неприятности и чем они мне грозят, а старик о чем то своем. Мы прошли буквально два дома, когда из-за угла выехал, полицейский уазик, притормозив около нас из машины вышел сержант. Внутри все похолодело, очень не хотелось попасть в руки московской полиции, столько баек про них слышал, и проверять их достоверность как то не хотелось.

- Сержант полиции Сомов, куда путь держим в столь поздний час?

Только я хотел начать что то говорить, тут главное не запинаться и говорить как можно четче и яснее. Как старичок ответил

- Да вот голова разболелась совсем, попросил внучка выйти со мной пройтись, воздухом подышать, может заснуть удастся. Старость она такая, видите, мужик, а за локоток то его держусь, сам уже не ходок я, страшно, упаду замертво и вы же меня в бомжи запишите.

- Ну чего вы такое говорите отец? Никто вас никуда не запишет, дышите воздухом. - только скажите не видели тут никого? Вызов поступил на драку и крики.

- Да нет, не слышали, я то старый глухой, а внук вон с плеером в ушах постоянно. - и правда у меня болтались на шее дешевые китайские наушники, и когда он только успел все придумать.

- Хорошо. Не болейте - сержант козырнул и запрыгнув в машину покатил к скверу.

Идти оказалось недалеко и буквально через пару минут мы оказались в квартире этого, как оказалось, хваткого и хитрого дедушки. Квартира была двухкомнатная, вид имела ухоженный, но в ней явно чувствовался старческий дух и пустота.

- Пойдем чай пить защитник - улыбнулся тот и отправив меня мыть руки ушел на кухню.

Ели мы молча, жареная картошка с грибами и солениями показалась мне самой божественной едой за всю мою недолгую жизнь. Такой вкуснотищи я не ел никогда. Стараясь не спешить и наслаждаться едой активно двигал челюстью. Дождавшись пока я доем он вновь заговорил

- Ну давай знакомиться я Вениамин Иванович - и он протянул мне свою ладонь для рукопожатия

- Николай - отвечаю ему я и пожимаю, сухую крепкую ладонь.

- Вот что Коля, ты не против если я тебя так называть буду?

- Нет

- Так вот, давайка сейчас спать ложиться, завтра на свежую голову пообщаемся. Парень ты гляжу нормальный, не думаю, что обворуешь стрика, да если честно то и выносить тут нечего. Так что отправляйся воон в ту комнату, там диван есть, белье внутри. Ванная и туалет в коридоре, ну ты видел уже. Так что давай, спокойной ночи.

И он отправился в другую комнату. Я же посидев еще какое-то время приходил в себя на кухне. Решив, что на маньяка этот дед непохож, отправился в ванную, а затем и спать.

Вениамин Иванович оказался вдовствующим стариком, без детей и внуков. Доживающий свои последние, как он сказал, годы в этой квартире. По мне так он явно принижал свое здоровье, утром я видел, как он делает разминку, больным и умирающим он не казался. По профессии химик и даже целый доктор наук, он сохранил здравый рассудок, но вкус к жизни явно потерял. По его словам, он не оставил никаких потомков и наследников, и потому некому передавать свой жизненный опыт, именно это больше всего и беспокоило Вениамина Ивановича. На вопрос, почему живет один, а не сдаст каким-нибудь студентам комнату, ответил, что страшно, убьют ведь, квартиру перепишут и все. На мое замечание, что я могу так же, и какой ему смысл мне все это рассказывать, заявил, что будь я сволочью не стал бы его ночью спасать. А то что детдомовский, так это ничего не значит, главное, что внутри у человека.