Хадават

– Не знаю, – прохрипел Макс, – только похожее создание минуту назад пялилось на меня вон там. – Он махнул рукой на кусты.

– И здоровая она?

– С телка ростом и… – Макс запнулся, – понимаешь, Дед, по-моему, она была покрыта чешуей, ну как у ящериц…

Дед снова внимательно посмотрел на Макса, в глазах его плескалась тоска.

– Не бывает таких тварей на белом свете, парень; то небось в телевизире таких пугал показывают. От заразы! Понапридумують! Еще и дитям показують! Тьфу! – Он в сердцах сплюнул.

– Я видел ее, понимаешь, Дед, видел, – спокойно сказал Макс и встал. Он прошелся взад-вперед, присел, снова встал, почесал в затылке. Дед не мешал. Макс постоял еще немного, наклонился за веточкой, валявшейся в траве, и… упал.

…Лететь было прилично, метров десять. Он постарался сгруппироваться и прямо войти в воду – почти получилось. Рядом шлепнулось несколько стрел, одна на самом излете чуть клюнула в плечо, уже под водой. Рагийцы никогда не были хорошими стрелками, да что там, дрянными стрелками были рагийцы. Вот в ближнем бою другое дело. Макс постарался проплыть под водой как можно дальше и, когда уже грудь начало сдавливать, вынырнул глотнуть воздуха. Огляделся и порадовался за себя, он отплыл достаточно далеко, теперь стрелы были не страшны. Он даже помахал оравшим проклятия крепышам на стенах. Макс начал спокойно загребать, направляясь к мысу. Даже если колченогие и соберутся отправить за ним лодку, случится это не скоро. Единственный спуск к морю был далековато. Пока добегут, пока лодку наладят (моряками рагийцы были еще более худшими, чем стрелками), он будет уже за мысом, где без труда выберется на сушу и уйдет. Благо море сейчас спокойное, плыви себе и плыви. Но фортуна распорядилась по-другому. Из-за того самого мыса показался нос корабля. Это точно была не рагийская лодка, это был полноценный боевой корабль – узкая хищная морда быстро и проворно скользила по морской глади, казалось, корабль летит над водой. Из огня да в полымя. Макс перестал грести, от этих не уйдешь, тем более что его заметили. Корабль мог принадлежать только бурретам – морским охотникам, державшим в постоянном страхе побережье и успешно тягавшимся с имперским флотом. Он не ошибся. Корабль подошел почти вплотную, а еще через пару минут его вытянули на палубу.

– Здорово, приятель! – На него жизнерадостно скалился здоровенный лысый детина. – С прибытием. – И он, недолго думая, почти без замаха засадил огромным кулачищем Максу под дых. Макс согнулся, хватая воздух искаженным ртом, словно рыба, брошенная на берег…

– Ниче, ниче, щас попустит. – Это был Дед. – Ты сидай, сынок, отдышися. Полегшало? Вот и гарно, вот и гарнесенько! Хлебни-ка вот.

Дед подал Максу железную кружку, из которой доносился запах свежезаваренного чая с травами. Макс послушно хлебнул. В меру горячая жидкость побежала вниз, согревая и облегчая дыхание.

– Дед, есть два варианта: либо я сойду с ума, либо кто-нибудь мне все-таки объяснит, что же происходит. Вот ты можешь объяснить? А, Дед?

– Это тоби до врачей нада, у вас там, у городе, их багато, один одного вумнее, вот и сходил бы.

– Тут не к врачам, тут впору в психушку направляться.

– И часто ты так плюхаешься?

– Как – так?

– Да так! Метался ты, метался из стороны в сторону, потом наклонился и – бац, смотрю, уже лежишь задом к небушку.

– Да-а, все страньше и страньше, как говаривала Алиса, – протянул Макс.

Еще через полчаса они собрались и двинули дальше в непонятном направлении. Точнее сказать, непонятным оно было только для Макса. К озеру, которое Дед именовал Дальним, они вышли уже к вечеру.

– Ну вот оно, Дальнее озеро, – торжественно произнес Дед с такой гордостью, будто существование этого самого озера его, Деда, непосредственная заслуга.

– Красиво.

– А то! Ты уху любишь?

– Готовить или есть?

– Хе, – крякнул Дед, – для начала рыбку словить надо.

Рыбку «словили» на удивление быстро. Причем Макс и словил. Вначале он с понятным сомнением отнесся к врученной ему Дедом корявой палке с куском лески и крючком на конце, но, когда уже через несколько минут на это чудо техники поймалась первая рыбина, Макс убрал свои сомнения подальше и просто ловил. Уху варил уже Дед. Знатная, надо сказать, получилась ушица.