Хагакурэ

Когда похоронная процессия по пути к храму Дзёбару пересекала мост через реку Такао, покойник выскочил из гроба и прыг­нул в воду. Шестнадцатилетний послушник из Сюфукудзи без промедления прыгнул в реку и вытянул тело из воды. Все подбе­жали к воде и помогли ему вынести тело на берег. Главный монах был очень тронут поступком юноши и велел всем послушни­кам брать с него пример. Говорят, что этот молодой человек стал очень знаменитым.

* * *

Когда Ямамото Китидзаэмону исполни­лось пять лет, его отец Дзинъэмон приказал ему зарубить собаку, а в возрасте пятнад­цати лет ему велели казнить преступника.

Когда-то в возрасте четырнадцати или пятнадцати лет всем предлагали проявить мужество и обезглавить человека. Так, гос­подин Кацусигэ в молодости получил от господина Наосигэ приказ практиковать казнь с помощью меча. Говорят, что тогда он был способен зарубить подряд не менее десяти человек.

С давних пор люди следовали этой прак­тике, особенно в высших сословиях, но теперь даже дети низших сословий никогда никого не казнят. Это свидетельствует о крайнем небрежении. Говорить, что человек может обойтись без умения казнить, или что убивать приговоренного к смерти чело­века недостойно или преступно – означает искать отговорки. Вкратце, разве не вправе мы считать, что воинская доблесть самураев не на высоте, потому что они учатся только стричь ногти и следить за собой?

Если углубиться в дух человека, который находит эту практику неприятной, легко увидеть, что он проявляет изобретательность в поиске оправданий своей боязливости. Од­нако, Наосигэ приказывал своему сыну со­вершать обезглавливание потому, что этим обязательно нужно заниматься.

В прошлом году я ездил на место казни в Касэ, чтобы попробовать себя в обезглавливании и нашел свою поездку очень поу­чительной. Если ты думаешь, что участие в казни может лишить тебя спокойствия, ты становишься трусом.

* * *

Среди пажей в свите господина Мицусигэ был слуга по имени Томода Сёдзаэмон. Он был распущенным парнем и поэтому, влю­бившись в главного актера по имени Тамон, Сёдзаэмон изменил свое имя и призвание и стал актером. Позабыв о своем долге са­мурая, он увлекся такой жизнью и промотал все, что у него было, включая одежду и доспехи. Когда у него больше не было на что жить, он украл меч Маватари Рокубэя и велел копьеносцу отнести его в ломбард.

Однако копьеносец донес на него, хотя после расследования он был приговорен к смерти вместе с Сёдзаэмоном. Следователем был назначен Ямамото Городзаэмон. Зачитывая решение суда, он сказал громким голосом:

– Человек, который обвиняет подсуди­мого, носит имя копьеносец такой-то.

– Казните его, – быстро сказал госпо­дин Мицусигэ.

Когда пришло время огласить приговор Сёдзаэмону, Городзаэмон подошел к нему и сказал:

– Теперь тебе не поможет никто. Готовь себя к смерти.

– Хорошо. Я принимаю ваши слова и искренне благодарен вам за ваш приго­вор, – ответил Сёдзаэмон, взяв себя в руки.

Однако по чьему-то замыслу, когда Сёд­заэмону представляли его кайсяку, солдат-пехотинец Наодзука Рокууэмон подошел к кайсяку и неожиданным ударом меча обезглавил его.

Направляясь на место казни, Сёдзаэмон приветствовал своего нового кайсяку Наодзука очень спокойно. Но когда Наодзука поднял меч, он вскочил и воскликнул:

– Кто ты такой? Я никогда не позволю тебе отрубить мне голову!

После этого его напускное спокойствие было потеряно, и он проявил себя как отъ­явленный трус. В конце концов его свалили с ног, прижали к земле и обезглавили.

Городзаэмон впоследствии говорил в уз­ком кругу:

– Если бы его не обманули, ему, воз­можно, удалось бы умереть достойно.

* * *

Нода Кидзаэмон говорил о роли кайсяку: «Иногда приговоренный человек, прибыв на место смерти, теряет самообладание и едва стоит на ногах. Поэтому, когда приходит время действовать кайсяку, может случить­ся что-то неладное, и он опозорит себя и приговоренного человека. В таком случае следует немного подождать и собраться с силами, а затем принять устойчивое поло­жение и рубить решительно. Тогда кайсяку справится со своей обязанностью».

* * *

Во времена господина Кацусигэ были слуги, которые, будь они из низкого или высокого сословия, приступали к выполне­нию своих обязанностей еще в молодости. Когда Сиба Кидзаэмон служил у него, од­нажды хозяин остриг себе ногти и передал их слуге со словами:

– Выбрось их.

Однако Кидзаэмон, не поднимаясь на но­ги, держал их в руке.

– В чем дело? – спросил хозяин.

– Одного не хватает, – ответил Кид­заэмон.

– Вот он, – сказал господин Кацусигэ, протягивая ему ноготь, который он спрятал.

* * *

Савабэ Хэйдзаэмон получил приказ со­вершить сэппуку в одиннадцатый день одиннадцатого месяца второго года Тэнна. Когда он узнал об этом вечером десятого дня, он обратился к Ямамото Гоннодзё (Цунэтомо) с просьбой быть его кайсяку. Вот копия ответа Ямамото[18]: