Хагалаз. Восхождение (СИ)

Арравел, впервые оказавшийся в городе, не сразу понял, что здесь не так, но чем сильнее они углублялись в его недра, тем отчётливей проскальзывало осознание, что на улицах не видно женщин. Те немногие, кого лорду удалось разглядеть, лишь отдалённо походили на красавиц Архорда. Тощие, бледные, с синяками на понурых лицах они выполняли тяжёлую грязную работу, а завидев, что кто-то едет, тут же опускали головы, отворачивались или скрывались в домах. Мужчины же, напротив, чувствовали себя комфортно, и расхаживали по дорогам так, будто каждый из них в отдельности был королём. На каждом шагу пестрели вывески кузниц и трактиров. В узких переулках сновали стаями бродячие псы.

— Что за мерзкое местечко? — тихо осведомился Арравел.

— Город воинов и рабынь, — кратко пояснила Хизер.

Как только они подъехали к замку, Арравел прочувствовал всю враждебность, с какой только местные могли встретить королеву и её слуг. Прежде, чем пропустить их внутрь, стражники попросили сдать оружие, на что Хизер ответила отказом. Вслед за тем, как ей предложили выметаться, разгорелась первая драка, ибо девушка, не ставшая и секунды терпеть оскорбления, спрыгнула с лошади, обнажив мечи. Мужчины опешили и первые из них, не предвидя молниеносного возмездия пали на стоптанный снег с перерезанными глотками. Хрип, звон, конское ржание. К девушке тут же присоединились стражники. Воздух разрезали стрелы, лязгнула сталь. Арравел, всегда старавшийся избегать конфликтов, вынужденно вступил в бой, мысленно от всей души помолившись Геул. Хизер, охваченная гневом на мгновение забыла, что внутри Рийска обладает не более чем человеческой силой, однако её мастерство привело в благоговейный ужас каждого, кому довелось вступить с девушкой в бой. К счастью, сопровождение королевы превышало численностью охраняющих вход стражей, и когда не осталось людей, способных бессовестно надерзить, к воротам, наконец, вышли лорды. Их было трое, и внешне мужчины мало чем отличались от обычных воинов. Облачённые в доспехи и утеплённые плащи, они сурово и надменно смотрели на запыхавшуюся Хизер, сжимающую окровавленные клинки.

— Что?! Ещё раз попросите сдать оружие?! — осведомилась она, от чего у Арравела по спине пробежал холодок. Никогда прежде не слышал столь ледяного и резкого тона. Казалось, Хизер хотела убить одним только голосом: столько в нём заключалось ненависти.

— Просим прощение за столь нерадушный приём, но в нашем городе существуют правила…

— Правила здесь устанавливаю я, или в Рийске решили, что королеве можно не подчиняться?

Лицо говорившего исказилось в плохо скрытой усмешке.

— Да, мы получили известие о том, что Лонгрен Теул мёртв и отныне трон занимает сестра покойного Дефоу. Мы уважаем закон, но в Рийске уже много десятилетий существуют свои специфические традиции…

— Традиции держать жён и дочерей в рабстве?! Кидаться с оружием на правителя?! Дерзить?!

— Наш уклад жизни — это общий выбор, вам не стоит…

— Чей выбор?! Женщин, терпящих издевательство и живущих за решёткой?

— Да хотя бы их…

Ненависть захлестнула королеву с новой силой и прежде, чем она успела обдумать решение, меч просвистел в воздухе и разрезал лицо говорившего. Лорд вскрикнул, и согнулся, схватившись за ранение. Оставшиеся двое обнажили клинки, но стража королевы тут же выступила вперёд:

— Бросить оружие! Немедленно!

Мужчины переглянулись, будто приказ можно было подвергнуть сомнению, но чувствуя, что вдвоём им не справиться, подчинились.

— Ещё хоть раз… — немного спокойнее заговорила Хизер, — кто-то осмелится на дерзкую вольность, я повешу всех за измену. Или вы думаете, вас сложно заменить людьми благоразумными? Рийск — не другое государство, вы обязаны жить по тем законам, что диктует правитель, и никаким иным. Страна в военном положении и только поэтому я даю вам шанс исправиться и доказать свою полезность.

— Рийск окажет посильную помощь стране, — опасливо заговорил один из обезоруженных лордов, — город прекрасно держит оборону, и мы будем готовы принять беженцев, если придётся. Запасов продовольствия достаточно, оружия тоже. Мы можем обороняться хоть год.

— Это отрадно слышать, но какие условия вы создадите для людей, пришедших сюда за помощью? Посадите их на цепь и скажете, что это устоявшиеся традиции?

Мужчины молчали.

— Приказываю немедленно всех освободить. Никаких клеток, цепей, кандалов. Вы обращаетесь со своими родными хуже, чем с врагом, и потому я не верю, что такие люди могут одержать победу в грядущей войне, а если мы проиграем, то в лучшем случае, все умрём. Не советую испытывать моё терпение, я не из тех правителей, что закроют глаза на творящееся в стране. Вы должны защищать свои семьи, а иначе за кого вы сражаетесь? Для чего живёте, в конце концов?