Хайвей неисповедимости

Я со стоном вспомнил Настю в ню виде и вздохнул с сожалением о данном девушке ночном обещании. Мысли о сексе наполнили неизрасходованной энергией, и я послал еще одно приватное сообщение, но уже Антонине:

«Вчера были самые лучшие раки, которых я когда-либо пробовал!» – Тайно надеясь, что предложение повторения и закрепления пройденного материала последует от Тони в ближайшее время.

Так с попеременными воспоминаниями об Насте и Тоне я и не заметил, как кар вкатился в скворечник Павла и припарковался напротив лифта, после чего я быстро оказался у Пашкиной двери, которая благополучно распахнулась, сработав на оттиск моего биополя, введенного в дверной замок.

Взору открылся вид увлеченного работой друга: Паша, склонившись над геноткацким станком, одной рукой отдавал команды-пассы программному интерфейсу, а другой держал явно непустую бутылку, горлышко которой уходило в торчащие из станка ткани. Я, зная, что в таком состоянии голого творчества любая неосторожная фраза может пристрелить полет мысли гения, остановился и продолжил смотреть за работой мастера, затаив дыхание.

Пашка вскоре закончил 3Д пассы, вынул бутылку из станка и поставил ее к нескольким другим таким же, стоящим на столе, перевел взгляд на меня и зашептал.

– Отгадай, что я сейчас изобрел?

– Пиво с генотканями человека, которое само себя выпивает и никогда не портится? – Я попытался применить дедукцию, совместив ее с идеями о перпетум-мобиле, и кинул в друга первые слова, что пришли в голову.

Секунду спустя я увидел, что взгляд Пашки затуманился, подсознание ушло в проработку бредового предложения. Испугавшись, что ответ на вопрос перемудрен, я выдернул друга обратно в реальность:

– Паша, эту загадку я не разгадаю!

– Вань, после такого тонкого предположения, неудобно декларировать ответ ввиду его приземленности.

Мой друг – философ, и я об этом знаю.

– Давай, колись, не прибедняйся! – подбодрил я.

– Представляешь, я в четверг пришел с работы, открыл пиво, под визард уговорил четыре бутылки и не заметил, как уснул. Проснулся от позыва естества вернуть жидкость в этот мир. Встал с дивана и грохнулся на пол, наступив на пробку, поскользнувшись на ней.

Нет ну это, конечно, надо еще суметь, но зная таланты Пашкиного тела попадать в неприятности, я не особо удивился и ждал продолжения, справедливо полагая, что это еще не конец истории.

– Падая, я задел столик, где стояла тара, и она разлетелась по комнате. С утра мне пришлось собирать осколки и тратить драгоценные минуты жизни на ползание по полу. Но вот тогда-то и пришла идея соткать геноткань тары пивных бутылок и пробок! Чтобы, после открытия и использования и пробка, и бутылка сами себя убирали! – Пашка аж весь светился, как огни авторуления.

– Я сделал пробку газонепроницаемой, наполнил ее гелием и ввел в ткань гены личинки мухи. Когда пробка отворачивается от бутылки, это служит сигналом к трансформации личинки-пробки во взрослую особь муху-пробку. У пробки вскоре вырастают крылья, и она начинает летать, так как наполненная гелием весит в воздухе очень мало.

– Ну и какой в этом толк, пробку надо ловить и выбрасывать?

– Нет-нет-нет! Ничего выбрасывать не нужно, – Паша резко замотал головой в разные стороны. – После того, как пробка из личинки превращается во взрослую особь, она сама ищет самое вонючее место в помещении. А это во всех квартирах?.. Утилизатор58! Она садится и там умирает! – Пашка торжествующе посмотрел.

– Идея неплоха, – сказал я, – но шансов ей пройти СЭС контроль никаких. Никто не допустит использование генных тканей мухи рядом с пищевыми продуктами.

– Да? А из муравьев?

– Что из муравьев? – не понял я.

– В бутылку я ввёл геном африканских термитов, а в пробку добавил ткани их матки, и, как результат, бутылка ползет вслед за пробкой.

– Из термитов не знаю, может, и проканает.

– Да? Ну я еще подумаю, тогда, может, сделаю пробку из пчелы, но только придется добавлять в утилизаторы специальные ароматизаторы цветов или меда. – Пашка не хотел отказываться от идеи из-за формализма СЭС.

– Короче, у нас еще один геморрой, думаю, что нужна предэксплуатационная доработка, давай перейдем к практическим занятиям? Открывай пиво! – махнул я Пашке. – А я тебе кое-что расскажу.

Мой друг аккуратно взял сначала одну бутылку, потом другую, открутил пробки и кинул их на пол, а пиво протянул мне, и я с наслаждением приложился к горлышку, отхлебнув сразу почти треть содержимого, разлегшись на диване и вытягивая ноги подальше.

– Представляешь, Паша, я влюбился!

Пашка посмотрел на меня и тоже приложился к пиву, скопировал позу и задал наводящий вопрос:

– И кто она, на этот раз?

– Она?! Она – самая прекрасная девушка на свете!

– Это я уже слышал, где ты с ней познакомился, как ее зовут, брюнетка, блондинка, чем занимается, размер груди?

– Зовут Анастасия. Грудь замечательная, фигура, глаза, волосы – это все полное совершенство. Но чем интересуется, я пока точно не знаю. – При этом я поймал взгляд полный недоверия и продолжил.