Халява

Наконец наступил долгожданный день первого экзамена. С утра принарядившись в белоснежную рубашку и отутюженные брюки, я отправился в школу, где меня ждала экзаменационная комиссия: директрисса, райкомовский представитель отдела образования и Галина Николаевна — мой преподаватель по русскому языку и литературе. По давно сложившемуся обычаю первым экзаменом было сочинение. Насчет сочинения я не переживал, как, впрочем и об остальных экзаменах. С моей нынешней феноменальной памятью написать несколько листов на любую из предложенных тем — как два пальца об асфальт. Да я могу цитировать целые романы!

— Готов, Сережа? — спросила меня директрисса, когда я, поздоровавшись с комиссией, расположился за партой в пустом кабинете.

— Как пионер, Любовь Михайловна! — с улыбкой ответил я.

— Тогда, ни пуха тебе! — произнесла она, распечатывая конверт с темами сочинения.

— К черту! — как принято, ответил я.

— Галина Николаевна, — директрисса передала лист бумаги с темами преподавателю русского, — запишите это на доске.

Галина Николаевна красивым каллиграфическим подчерком вывела название трех предложенных тем. Я пробежался по тексту. Две темы, одна по роману Льва Толстого "Война и Мир", вторая по Александру Сергеевичу Пушкину — "Дубровский", оставили меня равнодушными. А вот третья: " Образы былинных богатырей, как проявление народного свободомыслия", показалась мне интересной. Как раз в духе времени. С чего же начать? Мне вспомнилось предисловие к еще не написанной фэнтезийной серии "Княжий пир" Юрия Никитина, о том, что в любой стране мира существует множество художественных произведений современных авторов, использующих мотивы народного эпоса, например король Артур и Рыцари Круглого Стола. В России же, отчего-то игнорируют собственное богатое наследие… Хм… Отличное выйдет вступление — спасибо Юрию Александровичу! Я схватил ручку и принялся быстро записывать чужие мысли, которые, впрочем, еще не были опубликованы. Черт! — меня неожиданно осенило. Благодаря своей феноменальной памяти я мог воспроизвести любое прочитанное мною художественное произведение. А я их прочитал в свое время несметное количество: тот же Никитин, Лукьяненко, Перумов, Головачев… А ведь грядет книжный бум. Год-два и рынок завалят книги. Не заделаться ли мне еще и писателем? Я могу предложить издательствам романы на любые фантастические и фэнтезийные темы! Но это же плагиат! Воровство! — Сопротивлялись во мне остатки порядочности. — Нарушение авторских прав!

— Какое воровство? Какие авторские права? — возражала другая моя половина, взращенная безвозмездной экспроприацией материальных ценностей альтернативного мира. — Эти произведения еще не написаны! Их нет еще даже в планах! Подумай, что ты можешь получить взамен? Известность, почет, славу… И деньги, большие деньги! Тебе не придется даже сильно напрягаться! Не об этом ли ты мечтал? Халява, сэр! Хватай, греби под себя! А писатели напишут еще! Осчастливят новыми произведениями своих читателей!

Я понял, что эта половина меня, "темная", все-таки взяла верх над "совестливой" моей частью. Деньгами я уже владел, а вот слава, почет и известность меня как-то обошли стороной. Так нужно исправить это недоразумение! Конечно, использовать нужно только поздние произведения, чтобы не попасть впросак. Да, я могу, кстати использовать не только русскоязычных авторов. С такой же легкостью я воспроизведу и заграничных, коих тоже читал запоем. Могу так же предлагать и качественные переводы. От перспектив у меня перехватило дыхание! Но я нашел в себе силы и сосредоточился на сочинении. Ох, и выдам же я вам сейчас, мои дорогие преподавали! Такого вы еще не читывали! Закончив работу, я потянулся, разминая затекшие от долгого сидения мышцы. Вдосталь похрустев суставами, я еще раз пробежал глазам свое сочинение. Да, у меня получился жуткий сплав этакой псевдоисторической русской фэнтези аля Никитин, политических лозунгов в стиле РНЕ, сдобренных размышлениями вскормленных перестройкой доморощенных философов. Но вся эта взрывоопасная смесь читалась на одном дыхании. Злободневная (для конца восьмидесятых), острая… Внутренне усмехаясь, я сдал сочинение на проверку.

— Мне подождать? — спросил я. — Или…

— Подожди, Сережа, — сказала Галина Николаевна. — С одним сочинением мы управимся меньше, чем за час. — Как только закончим — сразу позовем.

— Хорошо, — сказал я выходя за дверь.

Через полчаса меня пригласили обратно в кабинет. Слегка взволнованные преподаватели передавали из рук в руки исписанные мною листки.

— Сережа, — дрожащим голосом произнесла Галина Николаевна, — мы ознакомились с твоей работой. — К грамматике, орфографии и пунктуации вопросов нет — твердая пятерка… Даже с плюсом. В сочинении использованы настолько сложные формы предложений… А вот содержание…

— Что не так с содержанием? — притворно удивившись, произнес я.

— Видите ли, молодой человек, — произнесла женщина из комитета образования, пристально разглядывая меня поверх больших старомодных очков, — вы задумывались над тем, куда будете поступать?