Халява для раззявы

– Ну, хоть, как вас зовут, узнать можно? – проговорил Максим. – Чтоб знать, за кого молиться?

– Наташа, – просто ответила девушка.

Оставшуюся дорогу до самого дома они ехали молча. Максим растолкал приятеля, они попрощались со своей фей-спасительницей и поднялись в квартиру.

– В душ и спать, – сказал он Филимону, – Все будем обсуждать завтра, на свежую, так сказать, голову.

Лоховский безропотно повиновался. Через полчаса друзья спали. Филимон без снов, а Максу снилась Наталья, с которой они брели, взявшись за руки, по берегу теплого моря…

* * *

Сивухин разработал, как ему казалось, безупречный по замыслу и легкий по исполнению план проникновения за стены психушки. Если бы кто-нибудь месяц назад сказал Сивухину, что по нем плачет психушка, Костик плюнул бы такому человеку в лицо. Сейчас все было иначе, такой человек был бы для Костика подарком небес. Но увы, Костик жалел, что давно канули в лету, суровые участковые и бдительная общественность, которые искореняли с земли Кукуевска всех любителей, зеленого змия. В те времена попасть в антиалкогольное отделении психушки было очень просто, главное, бесплатно.

Костик получил подробные сведения от своего приятели Спиртово-Водкина, сами понимаете, что трезвенником с такой фамилией быть просто невозможно. У любого, жаждущего освободиться от алкогольной зависимости было два пути. Путь первый – бабки (в смысле деньги, а не старушки-знахарки). Платишь деньги за лечение и в течении пары недель над тобой колдуют врачи заведения имени товарища Фрейдюнгова. Путь второй, все в том же заведении, с минимальными материальными затратами. Тут жаждущий стать на праведный путь обращался к главврачу и предлагал свои знания, умения и навыки. Строитель – строил, сантехник – менял трубы(к слову сказать трубы здесь еще помнили первую революцию 1905), и т. д. и т. п. У Сивухина были проблемы как с деньгами, так и с навыками и квалификацией. Но голова дана человеку не только, чтоб в нее есть, иногда в нее приходят замечательные мысли. И хитрость.

Спиртов-Водкин поделился с ним проблемами психушки: необходимы электрики и мастера по ремонту бытовой техники. Костик пораскинул мозгами и решил выдать себя за электрика. Уж чего-чего а как выкрутить лампочку, заставить счетчики крутиться в обратную сторону, перекинуть провода на линию соседа, Костик умел. Тем более, что под видом инспекции электропроводки можно было, не вызывая подозрений, инспектировать всю территорию психушки. Разоблачить его не успеют, долго гостить в заведении он не собирается, найдет журнал и на Канары или в Анапу на худой конец.

Костик боялся только одного: вдруг лечение и правда подействует, хоть он и подвергнется опытам чуть-чуть, потом всю жизнь мучиться придется. Потому как деньги на выпивку у него будут (в том что марка достанется именно ему, Сивухин не сомневался), а вот пить-то не захочется. За чем тогда жить?

Кто не рискует, тот не пьет шампанского. Сивухин отправился в психушку. В приемном отделении сидела симпатичная пожилая девица с густо подмазанными глазами, ярко-рыжими крашенными хной волосами и железными зубами. В белом халате и таком же беленьком накрахмаленном колпаке, она была больше похожа на повариху, чем на медсестру или санитарку.

– Здравствуйте, здравствуйте, милости просим к нам, – распевно проговорила рыжуха.

Костик выдавив из себя улыбку, спросил:

– Я по поводу этого…, чтоб… ну… в завязке… пить бросить. Совсем. Вот!

– А, вам к главврачу надо. Только он сейчас занят. Посидите тихонечко тут, вот плакатики посмотрите, я сейчас узнаю, сможет он вас принять или нет.

Медсестра-повариха, проворно записала в карточку данные Сивухина (естественно, что адрес, фамилию и прочие данные он назвал вымышленные, так на всякий случай). Это была простая формальность, лечение от алкоголизма здесь было анонимным. Все с той же улыбкой, будто приклеенной к ее лицу, медсестра встала, и шурша накрахмаленным халатом, вышла из приемной.

Сивухин огляделся по сторонам: высокие беленые потолки, крашенные светло-голубой красочкой стены. На стенах были развешаны устрашающего вида плакаты: зеленый змий, похожий на противного червяка, после Чернобыльской аварии заглатывал худенького испуганного мужчину с бутылкой в руке. В животе и гипер-червяка уже бились женщина с усталым лицом и плачущий ребенок, вероятно, жена и дети несчастного. Следующий плакат изображал мужика – внешне здорового, толстощекого и румяного, просвечиваемого рентгеном. Его внутренние органы, были хорошо видны. Их пожирал все тот же зеленый змий из бутылки.

Костик поежился, сюрреалистические картинки вызывали неприятное ощущение, но совершенно обратный эффект. Впечатление от них ужасно хотелось скрасить глоточком из той самой бутылки. Сивухину стало не по себе, он уже жалел о своем приходе сюда в таком качестве.