Халид его пленница

Какая-то мазахисткая часть меня хотела, чтобы Халид увидел сына. И тогда на один секрет между нами стало меньше. Потому что тайны душат меня, уже не помню, что именно рассказывала мужчине.

Какой-то туман в голове, сомнения. Я говорила ему, когда попала в детдом? А фамилию опекунов называла или нет? Терещенко. Я так и не получила себе эту фамилию, не оформили все документы.

Точно помню наш последний поход в кафе. Пять лет назад. Когда я призналась мужчине в любви, сплела ложь и правду. Кажется, я соврала, что меня кто-то нанял подобраться к Церберу.

Мне просто нужно было узнать – за что Халид лишил меня семьи. Что именно произошло столько лет назад? Когда живешь одной местью – нужно хоть что-то получить. 

– Ада, доченька, - тетя Катя забредает в комнату ранним утром. – Ты бы поела, сама гляди заболеешь. Нагреть тебе?

– Да, спасибо. Простите, что я вас так нагружаю. 

– Глупостей не говори. Колокольчик совсем не доставляет проблем. Ты… Сейчас с его отцом?

– Нет. Отец Яна – испанец. Никто другой.

Несуществующий мужчина, о котором я рассказывала всем. Будто я могла хоть смотреть на кого-то, кроме Халида. Он же мне в мозг пробрался, в самую душу. Выпотрошил всё, забил собой. 

У меня было ощущение, что стоит пойти с кем-то на свидание – как сразу же окажусь в плену Халида. Почувствует, что кто-то другой претендует и заберёт обратно. 

– Ну-ну, - тетя Катя цокает языком, разогревая еду в микроволновке. – И чего он тогда так крутится?

– Потому что может. Потому что я плохо справилась с побегом. Мне бы поучиться у Ники, как скрываться.

– Ника, спасибо Господи, не влюблена в своего преследователя. 

– Я не люблю Халида!

– Не любишь, конечно. Но заинтересована в нём так же, как и он в тебе.

Не хочу грубить женщине, поэтому просто молчу. Проглатываю фразы о том, что не нужно играть со мной в психолога. И советов тоже не нужно. Потому что… 

Халид – опасная бездна, которая манит. Ты знаешь, что расшибешься, если прыгнешь. Но при этом не можешь отойди, завороженно вглядываясь в черноту. А если всё таки шагнуть?

К обеду Яну становится лучше, и я окончательно расслабляюсь. Рисую с ним в альбоме, постоянно проверяя температуру. А сын выглядит так, словно не он пугал меня своим состоянием пару часов.

Абсолютно здоровый ребёнок, даже горло почти не красное. Лишь слабые отблески ОРВИ, поэтому мы даже выбираемся на прогулку. 

– Милый, помнишь правила?

– Угу.

– Мы погуляем в сторонке от других детей, совсем чучуть.

– Угу.

Ян сам справляется с обувью, выглядя покорителем вершин. Протягивает мне хрупкую ладошку, крепко цепляясь за меня. Не выдерживаю, подхватывая на руки сына. И именно в этот момент звонит Халид.

– Освободилась? – настолько холодно, что мороз спускается по коже. – Я заеду через полчаса?

– А чуть дольше? Яну стало лучше, младшему, - отчитываюсь, как перед начальником. Но на работе хоть можно уволиться. – Мы вышли на прогулку. Я помогу уложить его в обед, можно?

Мой голос звучит настолько просяще, что я морщусь. Гадко от подобного, насколько слабой я сейчас себе кажусь. Хотела же во всем потакать, не сопротивляться. Но я саму себя не прощу за сломленность. 

– Или мне бросать ребенка на площадке и бежать к тебе? Жаль не на каблуках, было бы эффектнее. 

– И свернула бы себе шею, - Халид не велит заткнуться, а мне так не хватает перепалки. Чтобы доказать, что я уж не совсем размякла. – Я всё равно заеду. Пообедаешь со мной. 

– Не думаю, что я одета подходяще… 

– Ада. Через полчаса. 

Соглашаюсь, потому что отказ всё равно никто не примет. Постукиваю пальцами по скамейке, наблюдая за Яном. Нужно отвести его домой, в очередной раз спрятать. 

Я всё время высматриваю людей Халида вокруг. Думаю, как лучше укрыть и повернуть сына. Чтобы никто не заметил сходства между ним и Халидом.

Но нет, вокруг только другие мамочки с детьми, несколько подростков. Никого подозрительного, и от этого сердце сжимается. От плохого предчувствия, словно надвигается что-то необратимое. 

– Мам, качели!

Ян ставит перед фактом, кивая на горку. Киваю, разрешая всё. Некоторые девушки осуждающе смотрят на меня, качая головой. Да-да, не поддерживаю малыша на высоких ступеньках. Но ведь стоит подойти с помощью, как сын начнёт реветь.

Самостоятельный. 

– Нравится нянькой работать? – мужские ладони прижимают к лавочке, заставляя терять сознание от страха. – Заводи малого, нам пора.

Нет.

Нет!

У нас должно было быть больше времени. Ещё десять минут на то, чтобы завести Яна в дом и привести себя в порядок. И дождаться Халида на улице, без шанса на раскрытие обмана.

Но Халид здесь.

За моей спиной.

Так близко, что меня пронзает. 

– Сейчас. Подождешь в машине? – каждое слово будто режет горло. – Я выйду через две минуты. И… 

– Мам, пить.

Ян несётся ко мне, будто стрела. Которая подписала смертный приговор. Разрушила одни махом все уловки и ухищрения. Я чувствую, как мужчина за мной напрягается.

Сильнее давит ладонями, сжимает плечи, почти до боли. Мне не нужно оборачиваться, чтобы представить его реакцию. И как он сейчас рассматривает Яна.