Халиф на час

И я полюбил жену, и она полюбила меня великой любовью, и между нами наступило согласие, и мы пребывали в сладостнейшей жизни и в приятнейшем существовании. И мы прожили так некоторое время, и Аллах великий лишил жены моего соседа, который был мне другом, и я вошел к нему, чтобы утешить его в его потере, и увидел, что он в наихудшем состоянии, озабочен и утомлен сердцем и умом. И я стал ему соболезновать и утешать его и сказал ему: «Не печалься о твоей жене! Аллах великий даст тебе взамен благо и жену лучшую, чем она, и будет жизнь твоя долгой, если захочет Аллах великий». А сосед мой заплакал сильным плачем и сказал мне: «О друг мой, как я женюсь на другой женщине и как Аллах даст мне лучшую, чем она, когда моей жизни остался один день?» — «О брат мой, — ответил я ему, — вернись к разуму и не возвещай самому себе о смерти: ты ведь в добром здравии и полном благополучии». — «О друг мой, — воскликнул сосед, — клянусь твоей жизнью, сегодня ты потеряешь меня и больше не увидишь!» — «А как это?» — спросил я. И сосед ответил: «Сегодня будут хоронить мою жену, и меня похоронят вместе с ней в могиле. В нашей стране есть такой обычай: если умирает женщина, ее мужа хоронят с ней заживо, а если умирает мужчина, с ним хоронят заживо его жену, чтобы ни один из них не наслаждался жизнью после своего супруга». — «Клянусь Аллахом, — воскликнул я, — это очень скверный обычай, и никто не может его вынести!»

И когда мы вели этот разговор, вдруг пришло множество жителей города, и они стали утешать моего друга в потере жены и его собственной жизни, и начали обряжать мертвую, следуя своему обычаю. Они принесли ящик и понесли в нем женщину (а ее муж был с ними), и вышли за город, и пришли в некую местность возле горы, у моря; и тогда они подошли к одному месту и подняли большой камень, из-под камня показалась каменная крышка вроде закраины колодца, и они бросили женщину в отверстие, — и оказалось, что это большой колодец под горой. А потом они привели ее мужа и, привязав ему под грудь веревку из пальмового лыка, спустили его в этот колодец и спустили к нему большой кувшин с пресной водой и семь хлебных лепешек. И когда его спустили, он отвязал от себя веревку, и веревку вытащили и закрыли отверстие колодца тем же большим камнем, как прежде, и все ушли своей дорогой, оставив моего друга подле его жены в колодце.

И я сказал про себя: «Клянусь Аллахом, эта смерть тяжелей, чем первая смерть!» А потом я пошел к их царю и сказал: «О господин, как это вы хороните живого вместе с мертвым в вашей стране?» И царь ответил: «Знай, что мы хороним вместе с ним жену, а когда умирает женщина, мы хороним с ней ее мужа заживо, чтобы не разлучать их при жизни и после смерти; и этот обычай идет от наших дедов». — «О царь времени, — спросил я, — а если у чужеземца, как я, умирает жена, вы тоже поступаете с ним так, как поступили с тем человеком?» — «Да, — отвечал царь, — мы хороним его вместе с ней и поступаем с ним так, как ты видел».

И когда я услышал от него эти слова, у меня лопнул желчный пузырь от сильной печали и огорчения, и мой ум смутился, и я стал бояться, что моя жена умрет раньше меня и меня похоронят с нею при жизни. Но затем я стал утешать себя и сказал: «Может быть, я умру раньше ее, никто ведь не отличит опережающего от настигающего».

И я стал развлекаться какими-то делами. Но после этого прошел лишь малый срок, и моя жена заболела и, прожив немного дней, умерла, и большинство жителей пришло утешать меня и утешать родных моей жены в потере ее, и царь пришел утешать меня, следуя обычаю. А затем они привели обмывальщицу, и обмыли жену, и одели ее в наилучшие, какие у нее были, одежды, украшения, ожерелья, драгоценные камни и металлы, а одев мою жену, ее положили в ящик, и понесли, и пошли с ней к той горе, и подняли камень с отверстия колодца, и бросили в него мертвую. А потом ко мне подошли все мои друзья и родственники жены и стали со мной прощаться, а я кричал, стоя между ними: «Я чужеземец, и нет у меня силы выносить ваши обычаи!» Но они не слушали моих слов и не обращали внимания на мои речи.

И они схватили меня, и насильно связали, и привязали со мной семь хлебных лепешек и кувшин пресной воды, как полагалось по обычаю, и спустили меня в этот колодец, и вдруг оказалось, что это огромная пещера под горой. «Отвяжи от себя веревки!» — сказали мне они; но я не согласился отвязаться, и они бросили ко мне веревки, а затем прикрыли отверстие колодца тем большим камнем, который был на нем, и ушли своей дорогой.