Халт

– Тори! Щит снят!

– Понял. Но мы увязли.

– Рыжебород, как дела?!

– Бьемся! – прокричал тот, отражая удар. Он мог выбрать себе любое место, но встал в авангарде, на лестнице. Благодаря совместной магии Мадраса и Ордена гномы на несколько часов стали неуязвимыми ко многим видам магии, и убить их можно было лишь обычным оружием, а Рыжебород хотел доказать, что это очень непросто.

От злости Халт вцепился в стол так, будто хотел смять его, как бумагу. Черный шар – в мавзолее, а тот – в храмовом донжоне, к которому ни один отряд не может даже приблизиться…

«Флип, остались стражники во дворе?»

«Нет. Всех уничтожили».

– Слава Хедину! Хоть одна хорошая новость! – воскликнул Халт и снова перешел на ментальный:

«Командуй сородичам помогать гномам».

Через несколько минут ситуация изменилась: магические животные, вырвавшись из-за щита обратно на улицу, набросились на гоблинов, и стражникам пришлось несладко. Правда, и среди животных начались потери: аспид пал, раздавленные ящерки вперемешку со змеями-дипсами лежали тут и там, отсеченные барсучьи головы левкрокот скалились зубастыми ртами, но ничего уже не могли сделать.

Дольше всех продержались саламандра и амфисбена. Они надвигались на врагов, как лесной пожар в засушливое лето: стремительно, беспощадно и неотвратимо. Крики ужаса и боли рвали барабанные перепонки даже через палантир, а какой кошмар творился на поле боя – Халт даже не мог представить. Горела земля и камень под ногами, зеленая кожа лопалась от жара, кровь закипала, а мечи накалялись докрасна. Гоблины поняли, что если тварей не остановить – никто не выживет, и накинулись разом. Стрелы сгорали на подлете, вылетающие из пращей камни плавились, а стражники превращались в обезумевшие факелы, но все пытались пробиться сквозь завесу огня. Наконец им это удалось: гоблины сгорали один за другим, но дотягивались мечами до магических созданий, нанося им раны. Амфисбена и саламандра слабели, слабела и созданная ими огненная стена, и все большему числу воинов удавалось достать их.

Первой пала саламандра. Ее туловище напоминало дуршлаг, но для верности стражники еще и отрубили ей голову. Затем они с удвоенной силой набросились на амфисбену, но «Сопротивление» тоже не сидело сложа руки. Зажатые между амфисбеной и гномами, как между молотом и наковальней, гоблины умирали десятками. Но и двуголовая змея слабела с каждой секундой, и гномы это понимали, орудуя мечами как косами.

У Халта защемило сердце, когда он увидел, как обожженные гоблины разрубают амфисбену на десятки кусков. Он вспомнил красные глаза-рубины, вспомнил, как открывал замок, выпуская ее из клетки… да, очень опасна, но сражалась на его стороне, признавала его своим таном и умерла за него. Халт еще не привык к тому, чтобы за него умирали.

– Все нормально, мой тан, дальше мы справимся, – тяжело дыша, сказал Таран.

– Понял. Переходим ко второй части.

Халт вызвал Седого. Дед Ториона не просто присоединился к ним, но лично участвовал в организации бунта псиглавцев, а затем, когда Рыжебород вернулся к «Летучему отряду», возглавил их. Сейчас триста сильных, злых, нечувствительных к магии полулюдей-полупсов сидели в засаде неподалеку, ожидая команды. Особый отряд, созданный специально для прорыва в мавзолей.

– Пора, – сказал Халт одновременно и Седому, и оставшимся в штабе товарищам.

Драга сменила его за столом с палантирами, сам же тан пошел к выходу, стараясь не смотреть на Аннет. Пусть делает что хочет.

Она пошла за Халтом. У ворот уже стояло два коня: его вороной и белая кобыла Аннет. Халт прыгнул в седло и погнал к Храму. Мародер неслась за ним. Драга через палантир показывала, что творится на поле боя. Видимость была плохая, но все же достаточная, чтобы понять: псиглавцы прорываются. Каждый боец армии Халта Хединсейского знал, что только эти триста полулюдей могут пробиться к артефакту, но лишь с помощью всех остальных. При появлении штурмового отряда воины организовывали им живой коридор: не хватало тем тратить силы на сражение с паршивыми лягухами!

Отряд быстро и без потерь прошел через гномье-гоблинскую мясорубку, через опустевшую храмовую площадь и подошел к донжону. У входа уже стояли маги Ордена – без них соваться наверх было бы безумием.

– Локтар огар! – заорал предводитель псиглавцев, и четверо самых крупных, по двенадцать вершков ростом, с разбега навалились на дверь. Грубой силе она бы не поддалась, но маги Ордена сработали слаженно, и дверь вылетела, открыв широкий проход.

– Локтар огар! – Остальные поддержали боевой клич и бросились вперед. Седой остался позади: его миссия проводника выполнена, а в той битве, для которой создавался отряд, он бесполезен, лишь бессмысленно отдаст свою жизнь. Так что он бросился обратно через площадь, стараясь не наступать на трупы, и с криком «Барук Казад!» кинулся вместе с внуком истреблять грязных зеленых тварей, возомнивших себя стражей ЕГО города.