Хам, или Детка, тебе не понравится

Прохожу внутрь. Молоденькая барменша с ужасом взирает на меня из-за стойки.

Оглядываю пол. С металлическим громким скрипом сдвигаю с места пару столов. Держась за край сцены закрываю глаза, ощупывая здесь всё. Чувствую щекочущую ниточку крови, бегущую из носа.

Зачастил я с артефактами и сидхами. Не справляется тушка с перепадом вибраций. Надо бы отдохнуть…

Но сейчас игнорирую предупредительный выстрел своего тела и продолжаю искать Абстинет.

На «поле боя» пусто…

Поднимаю взгляд на барменшу, застывшую с бокалом и полотенцем.

Ты порядок наводила?…

– Кольцо… глаз зажатый в лапе… – врываюсь в её мысли и потекшие ассоциации.

Вижу кольцо в пальцах… вертит… разглядывает… хорошо не надевает! Убирает в карман.

– Давай сюда, – давлю ее волю, протягивая руку.

Кольцо ложится на мою ладонь, глаз как живой сверлит меня взглядом.

– Моя прелесть… Я страдал без тебя!

Сажусь на стул.

И чего, бля, мне с тобой сейчас делать, родное?!

Надену, оно снова меня обнулит. Не вспомню ничего до этого мгновения… Не надену – сам не смогу искать чужеродные вибрации! И вообще… тяжко без него. Барышни под кожу без анестезии лезут. Причем ебанутые…

– Ваша светлость… – голос Пикс в ухе.

– Говори.

– Горит!

– Где?!

– Заброшенный приют Красного креста. Набережная Карповки.

– Алишер, ты слышишь? Смотри вероятность. Они там?

– Девяносто процентов!

Сжимаю кольцо в кулак, прячу в карман.

Попались!

Глава 16 – Визит домой

Дашка

Когда тебе некуда податься, ты всё равно едешь домой. Ну куда же еще? Мне хотя бы пару вещей надо с собой взять и документы, рюкзак…

Улыбаясь, пытаюсь всучить щенка нескольким проходящим мимо парам. Полноценная надежная семья для ребенка лучше, чем неудачница в бегах.

Но никто не спешит усыновлять беднягу.

Отпускаю его на землю.

Застыв смотрю на старый сталинских времён дом. Второй этаж – окна Марты Захаровны. Свет горит… Вряд ли Хам будет искать меня в самом очевидном месте. Он ведь даже не представляет насколько я идиотка.

Стальное низкое небо словно давит на голову. Щень лакает из маслянистой лужи пролитого бензина!

– Фу!! – вскрикиваю я. – Плохой… плохой мальчик! Фу! Это нельзя! Плюнь! Да, господи… – с усилием оттягиваю псинку за шкирку. Облизывается, довольно высовывая язык набок.

Подхватываю на руки.

Купив нам сосиску в тесте, отдаю ему половину.

– Без денег далеко не убежишь… – констатирую я.

А взять мне их негде.

Единственный вариант – попросить у Марты Захаровны обратно отданные ей за два месяца вперед деньги за аренду комнаты. Так как теперь я однозначно съезжаю. Не факт, что отдаст. Но попытаться стоит.

– Ну и тяжеленный же ты пёс. Давай, я тебе хоть имя дам. Чувствую, когда подрастешь, Малышом тебя называть будет уже не комильфо.

Поднимаю его, держу перед лицом, заглядывая в черные глаза.

– Варгом будешь. Будешь?

Морда вроде довольная.

Прижимаю к себе. Тоскливо…

Поглубже запихиваю обиду на Хама, которая всплывая не дает мне глубоко дышать.

Ты чего расчувствовалась, Любимова? Или ты еще не поняла что он за мужик?

Честно? Не очень…

Ну так он, вероятно тебе и не даст шанса разобраться. Скажет своим волшебным голосом «Иди…» и ты пойдёшь в Да-ад к этим жилистым тварям наложницей. Теперь вариантов точно нет. Ты уже сделала выбор.

И нет… Не надо вспоминать его трагических сожалеющих взглядов там, в кабаке, когда ты звезданулась головой. Это было не то, что тебе показалось. Что-то другое в его неизведанной ебанутой системе координат. Быть может он пожалел, что ты не решила проблему своего пребывания в его реальности стукнувшись об угол стола.

«Всё, заткнись!» – приказываю я себе.

Ни слова больше о нем. Но работает как с феноменом «зелёной обезьяны»: как только тебе говорят «только не думай о зелёной обезьяне», о которой ты собственно и не думал, как она неизбежно заполняет все мысли.

«Пошёл прочь!» – отмахиваюсь от образа Хама.

Удерживая Варга под мышкой поднимаюсь по старой обтесанной тысячей ног лестнице. Открываю старенькую дверь.

Видимо на звук открывающегося замка выходит… нет, не старенькая Марта Захаровна. А какой-то бородатый мужик.

– Вы кто? – настороженно замираю в пороге.

– А Вы?..

Запах какой-то неприятный…

– А я… А Марта Захаровна?..

– Мать умерла три дня назад.

Три…

Загибаю пальцы, отматывая дни, проведённые с Хамом. Ровно три…

Это как только я уехала по её заданию, получается, в тот заброшенный дом?

– Умерла… – растерянно хлопаю глазами. – А от чего?..

– Сердце. Так Вы кто? – отмахивается от кружащей вокруг него жирной мухи.

– А я… я комнату снимала… Соболезную, – опускаю взгляд. – Разрешите забрать вещи. У меня там немного.

– Проходите.

Идет за мной следом. Внимательно наблюдает, что я закидываю в рюкзак.

Увы вернуть деньги не получится… Никакого договора я с Мартой Захаровной не заключала.

Её сын стоит слишком близко, я чувствую его спиной.

Сын…

Погодите-ка! Марта Захаровна говорила, что её единственная дочь умерла еще во младенчестве.

Замираю на мгновение. И… на автомате продолжаю собираться. Мне становится сильно не по себе.

– Тебе есть куда идти?