Хамелеон (СИ)

[2] ВАТО — Всесоюзное объединение автотракторной промышленности при ВСНХ СССР

Глава 9 Как заводить врагов и недругов. Часть 2

«Ты мне не нравишься» — наверное, именно такой простой фразой можно было охарактеризовать всё то словоизлияние, что Геркан услышал в свой адрес при первом знакомстве с новым временным руководителем — Дыренковым, Николаем Ивановичем. Стоило пока еще комвзвода завершить наиболее важные дела в столице и удостовериться в отправке с Дальнего Востока обратно в 3-й полк разбитого и им же разграбленного Т-18, что должен был послужить самому Александру лабораторной мышью, как он в середине марта 1930 года отправился-таки в Ленинград. Все же еще больше откладывать представление начальству было бы вовсе некультурно. Заодно требовалось своими глазами увидеть, как идут дела на Ижорском заводе и отчего они до сих пор не спешат внедрять сварку броневых листов в свой производственный процесс. Гинзбург, вон, все уши прожужжал уже, что те машины немецкого производства, кои он имел возможность наблюдать и даже щупать повсеместно руками при прохождении обучения на курсах ТЕКО[1], сплошь имели сварные корпуса. А это давало изрядный выигрыш, как в цене танка, так и в весе боевой машины. Тот же Т-18 вполне мог сбросить около полутоны, избавь кто его корпус от каркаса и заклепок. Что при отсутствии действительно мощных автомобильных моторов было отнюдь немаловажно для танкостроительной отрасли. Причем прекрасно понимал данный факт и начальник Опытно-конструкторского и испытательного бюро. Это, пожалуй, стало единственной точкой соприкосновения их взглядов. По всем же прочим проектам они едва не разругались вдрызг. Точнее, краском раз за разом указывал на те явные ошибки, что буквально бросались в глаза при изучении очередного взятого в работу проекта, что, естественно, сильно злило автора данных разработок. Вот и оставались они раз за разом каждый при своем мнении.

Естественно, Геркан очень сильно желал высказать своему руководителю, насколько сильно он считает того самодуром. Но делать этого не стал по одной простой причине — Дыренков, выдавая мертворожденные проекты, активно закапывал сам себя. И при правильном разыгрывании данного факта Александру виделось вполне возможным со временем скинуть его с тепленького местечка начальника бюро, дабы уместиться там самому. Да, оба они являлись копиями друг друга в плане принадлежности к приспособленцам без должного образования. Разница же между ними состояла в том, что у Дыренкова имелся какой-никакой опыт ведения собственных разработок, но отсутствовало всякое понимание того, что реально необходимо армии, отчего он действовал исключительно по присылаемым из УММ указаниям, корёжа предоставляемую ему для опытов технику направо и налево. А вот Александр как раз таки мог похвастать наличием понимания необходимого войскам, при отсутствии многолетнего реального опыта ведения работ с производственными предприятиями, руководству которых, зачастую, было вовсе начхать на пожелания каких-то там сторонних инженеров. Им бы стоило объединиться, да выдать на гора какой-то общий достойный проект. Однако Николай Иванович уперся в своем нежелании вести сотрудничество и продолжил вешать бронекорпуса собственного дизайна на все, что только могло двигаться по суше, банально игнорируя при этом факт неприспособленности тех же тракторных шасси к дополнительным весовым нагрузкам. Ведь изначально проектировались они для того, чтобы тянуть грузы за собой, но никак не тащить их на себе, чего не понимали очень многие. Вот и выходили из строя подобные машины не через положенное по регламенту время, а раз в десять быстрее.