Хамелеон (СИ)

— Обоих контузило малость. Но, вроде как, ничего страшного. Сейчас немного отлежатся, и можно снова в бой, — не слишком сильно ободрил он тремя последними словами очень быстро навоевавшегося подчиненного. У того и так все еще звенело в ушах от многочисленных попаданий ружейных пуль по броне. Слишком уж тонкой она была, чтобы надежно гасить возникавшие при этом звуковые волны. Хорошо хоть никаких осколков с внутренней стороны не откалывалось, что позволило сохранить лицо в целости, не считая набитых при езде синяков с ушибами. — Там, кстати, еще пара наших танков нашлась. Как раз из взвода Шмидта. Они, оказывается, тоже уже успели повоевать, выйдя в расположение соседнего стрелкового полка. Сейчас их заправим, распределим оставшиеся боеприпасы, и часа через два уже вшестером пойдем на штурм следующего оборонительного узла. Потому, заканчивайте тут быстрее, чтобы успеть хоть немного отдохнуть и перекусить перед очередным ратным подвигом.

И вновь Геркана мотало из стороны в сторону внутри не самой просторной башни. И вновь по броне стучали пули, иногда перемежаемые осколками разрывающихся рядом мин и снарядов. Но все это было ничто, по сравнению с выписываемым его танком на максимально достижимой скорости танца смерти. Ведь только передвигаясь так быстро, как это только позволяла техника, да еще постоянно маневрируя, виделось возможным избежать попадания от бьющих прямой наводкой вражеских пушек. Он уже давно перестал отслеживать местоположение остальных танков роты, поскольку вынужден был уделять все внимание исключительно собственному выживанию.

В этот раз разведка крупно объегорилась и не заметила по направлению нового главного удара огромный, протянувшийся на многие километры, противотанковый ров, в котором и застряла вновь шедшая головной командирская машина. Хорошо хоть на обледеневшей поверхности МС-1, из-за не самого лучшего сцепления, не могли развить скорость свыше 10–12 км/ч, отчего падение в земляную ловушку оказалось относительно безболезненным, что для танка, что для членов его экипажа. Киселев с Карповым даже смогли самостоятельно выбраться и дать деру куда подальше, пока оставшимся в строю танкистам приходилось, работая огнем и гусеницами, перетягивать внимание китайцев на себя.

На их счастье, вооружение маньчжурской армии оставляло желать много лучшего. Во всяком случае, ни одного новейшего противотанкового орудия в ней не имелось, в отличие от тех же минометов Брандта-Стокса, применяемых китайцами в солидных количествах. А вся батальонная и полковая артиллерия оказалась представлена небольшими 37-мм траншейными пушками, по своим характеристикам полностью схожими с ПС-1, да короткоствольными горными орудиями калибром 75-мм, в основном японского или же германского производства. Вот с ними и приходилось перестреливаться, не столько в целях их уничтожения, что виделось почти невозможным делом, учитывая слабую точность ведения огня из танковой пушки на дистанции свыше 700 метров и мизерное убойное воздействие 37-мм гранат, сколько, как уже было сказано, для отвлечения внимания вражеских артиллеристов.