Хамелеон VS Химера (СИ)

— Как моя невеста, вы ведёте себя неподобающим образом, кина Дэгран. Я решил проучить вас, чтобы показать, где ваше место, — произнёс он и бросил оборотням: — Уведите её.

Я удивлённо вскинула брови.

Даже так? И пафосного выпендрёжа не будет? Вот только это явление оскорблённого аристократа и всё? Ну, так не интересно, честно сказать.

Он меня действительно разочаровал.

А ещё, могу признаться самой себе, что начинаю копировать повадки Хамелеона. Скрутили, похитили, а мне понимаете всё равно скучно. Дожилась.

— Постойте, у меня один вопрос, кинарин Хольран! — крикнула я, когда оборотни уже приготовились силой утаскивать меня из холла. Вывернувшись в их руках, я спросила. — Мой отец сообщил вам о моих условиях?

— Да. Кольцо и наряд. Я согласен. Но также он сообщил, что с моими условиями вы тоже согласны, — ответил он мне и отсалютовав бокалом, добавил с вежливой улыбкой: — Приятного вечера, кина.

Бросив на него последний недоумённый взгляд, я позволила оборотням себя увести. И до чего же я огорчилась, когда привели они меня не куда-то, а в прямиком подвал.

— Твою ж древнюю мать! — выругалась я вслух. — У него тут настоящие камеры для заключённых!

«Интересно, а камеры пыток тоже есть?» — подумала я уже про себя, но поздновато. Пока меня вели к месту моего временного заключения, я успела убедиться в том, что это не просто подвал, а портал в средневековье, мать его…

Камера, куда меня привели на первый взгляд пыточных инструментов и приспособлений не содержала. Но это лишь на первый взгляд. Когда на моих запястьях застегнулись браслеты, и звякнула закреплённая над головой цепь, я стала подозревать, что ночь мой будет той ещё пыткой.

— Простите нас, кина. Но мы вынуждены подчиняться приказам — вдруг сказал один из оборотней, украдкой поднимая на меня свой нечеловеческий желтоглазый взгляд. Надо же, а я уже думала, они говорить совсем не могут.

— Пустое, — хмыкнула я.

Он лишь молча оттянул воротник своей футболки и я заметила тонкий магический ошейник, больше напоминающий ожерелье. Многое начинало проясняться. А главное то, что Хольрану можно приписать ещё одну статью.

Цель моего тут заключения тоже вполне понятна. Мэттьез хочет показать, что терпеть мой вздорный характер не намерен и в случае чего способен пойти на более жёсткие меры. Чего-то подобного я ожидала от него ещё при первом нашем знакомстве, только без средневековых фантазий.

А стоять меж тем в тёмной камере становилось всё неудобнее. Руки в вытянутом положении ужасно ныли, болела от напряжения спина и шея. Когда же я пыталась слегка повиснуть на цепи, металл на запястьях больно впился в кожу. И время как назло тянулось будто целую вечность…

Чувствую, завтра мне придётся перейти на демонический режим управления этим телом, а иначе просто не справлюсь.

Ночь, проведённая в подвешенном состоянии, прошла кошмарно, как и ожидалось. Я миллион раз успела подумать о том, что Хамелеон сейчас явно не испытывает подобных мук и наша совместная импровизация, на которую я имела глупость согласиться, не самый лучший вариант.

И ведь Мэттьез даже не пришёл, чтобы поглумиться, гад такой. Не то чтобы во мне проснулись наклонности мазохистки, просто уверена, что за перепалкой с недругом скоротала бы хоть немного времени.

Но рядом не было никого. Даже оборотни сторожили это место где-то вне мрачного, пахнущего сыростью, коридора с камерами. Лишь теплились внутри две чужих души, бессильные мне помочь.

Надеюсь, у всего этого есть смысл.

Оборотни, пришедшие только утром, чтобы снять меня с цепи смотрели едва ли не с сочувствием. Только их сочувствие мне безразлично.

Наверное, неважно, героем ты там вызвался быть или безумцем. Просто улыбайся. Находи в себе силы не склонить головы перед недостойным. Играй свою роль до конца, что бы ни происходило.

И я нашла в себе силы выдать кислую улыбку и справиться с судорожными болями, выворачивающими руки.

На этот раз моё свидание с тираном состоялось в его роскошной обеденной, залитой тёплым солнечным светом. Там мне был предложен стул, но оказалось, что я не в силах на нём сидеть, поскольку тело ещё трясёт от перенапряжение и усталости. Поэтому расположилась прямо на полу, сложив на мягкое сиденье уставшие руки.

— Доброе утро, кина, — улыбнулся он, окинув меня удовлетворённым взглядом. — Как прошла ночь? Пропало желание бегать?

— Ой, что вы… я с вами до победного конца, кинарин, — вернула я с ядовитой улыбочкой, с трудом удерживаясь от того, чтобы не полоснуть его рвущейся из меня ненавистью и желанием убивать.

— Что ж, это очень похвально и не может не радовать. Хотя, над манерами мы ещё поработаем… после свадьбы, — произнёс он многообещающе.

Угу, держи карман шире, не собираюсь я становиться многомужницей.

Вслух я, конечно, ничего не сказала, ограничившись светским оскалом.

— Жаль, что сегодня мы уже ничего не успеваем. Вам необходимо готовиться к завтрашней церемонии, кина. Свадебный наряд закажете в Сетях, а с остальным обращайтесь к слугам, — с этими словами он вышел, бросив на прощание взгляд свысока.