Хамелеоны

А даже если они определятся, даже если кто-то пошлет на борт представителей своей полиции, будет ли это полезно? Будет ли это законно? Оба погибших – русские, а следователи не будут знать языка, да и вряд ли попытаются разобраться в этой истории всерьез. У них останется одно желание: убраться с корабля как можно скорее, а в таких условиях велика вероятность, что преступника просто назначат, первого попавшегося.

Все это были аргументы напоказ, где-то даже правильные, которыми руководство старательно прикрывалось. Однако Ян подозревал, что истинные причины, по которым «Рейну» не хотят заводить в порт, куда глубже. Во-первых, тут действительно собраны очень богатые люди из разных стран мира. Им не нужен скандал, который может стать для репутации компании сокрушительный ударом. Во-вторых, на борту сейчас находятся безумно дорогие, да еще и краденые предметы искусства. Каковы шансы, что полиция не сунет нос в сейф? Да никакие, кто угодно бы туда посмотрел. А когда они сообразят, что оказалось в их распоряжении, про убийцу мигом забудут. По документам никто не может предъявить законное право на эти лоты, и любая страна постарается оставить их у себя.

Так что никто вызывать полицию не собирался. Считалось, что вести расследование будет служба безопасности корабля, однако Ян не сомневался, что дальше нахмуренных бровей и косых взглядов на Александру их бурная деятельность не пойдет.

– Чего же вы хотите от меня? – спросил Назаров.

– Смены задания. Дайте нам полноценно заняться расследованием, а за Муратовым пускай шатается кто-то из ваших орлов. Это не так уж сложно: куда он денется с корабля в открытом море?

– Зачем вам это? Вам на суше расследований мало?

– Потому что, если это действительно маньяк, никакая корабельная охрана до него не доберется, – пояснила Александра. – До конца круиза осталось меньше недели, это и так очень маленький срок. Если все так пойдет и дальше, он вполне может спокойненько сойти на берег и раствориться в толпе – убив двух человек. Может, и не двух, если успеет еще поразвлечься на корабле.

– Похвальное рвение, но я не могу оценить его в полной мере. Задание остается неизменным. Если бы я мог послать на это дело моих сотрудников, вас бы на корабле вообще не было, не забывайте. При всем моем сочувствии господам Куплаку и Валетскому, их смерть – не ваша забота.

Примерно такого ответа Ян и ожидал. Назаров все-таки не борец за справедливость, а бизнесмен, для которого репутация превыше всего. Но если он готов был принять это спокойно, Александра привычно вспылила.

– А если мы сами откажемся от задания? Не хотите посылать за Муратовым своих оперов – не надо, но и мы за ним таскаться не будем! Тогда что?

– Тогда вы не получите гонорар, который и привел вас сюда, – невозмутимо ответил Назаров. – Но я бы рекомендовал вам не давать задний ход. Не сейчас так точно.

– Почему это?

– На днях я встречался с Виктором Шереметьевым.

Ян почувствовал, как сестра вздрогнула за его спиной. Похоже, погрузившись в закрытый мир круизного лайнера, Александра совершенно забыла, что осталось за его пределами. Напрасно, потому что настоящая жизнь – она там, и от нее не спрячешься.

– Зачем? – тихо спросила Александра. – Надеюсь, вы ему… ничего не сказали?

– Напрямую – нет, но мне нужно было прощупать почву.

– Вам пощупать больше нечего?!

– Саш, угомонись, – попросил Ян. – Он знает, что делает.

Он говорил тихо, обращался только к сестре, однако Назаров умудрился его услышать.

– Ваш брат прав, Александра Михайловна. Все мои действия, какими бы сумбурными они вам ни казались, вызваны необходимостью, а не зловредностью характера. Я с самого начала говорил вам, что противостояние с Шереметьевым – опасная авантюра. Прежде, чем ввязываться в нее, мне нужно было убедиться, что его сын все еще жив и любые мои действия имеют смысл.

– Так он вам и сказал!

– Ему не нужно было ничего говорить мне. Слова порой не так важны, человек выдает правду, даже если не хочет этого. Нужно просто уметь говорить на многих языках, даже тех, которые лишены звука.

– Ну и как? – Александра еще больше подалась вперед, почти оттеснив брата от монитора. – Он жив? Андрей жив?

– У меня сложилось стойкое впечатление, что он действительно жив и даже не в коме, как предполагает официальная версия событий. Но это вовсе не означает, что он в безопасности. Честно говоря, мне не понравилось то, в каком состоянии я застал Виктора. Раньше мне казалось, что этот человек полностью вменяем, а его опасное поведение обусловлено упрямством. Теперь я в этом не уверен.

Чего-то подобного Ян ожидал. Виктор Шереметьев болен, у него проблемы с мозгом, и если изначально это сказывалось только на работе тела, то теперь может привести к любым последствиям – болезнь-то прогрессирует! Яну не хотелось еще больше усугублять ситуацию и пугать сестру, но он должен был спросить:

– Какова вероятность, что он навредит Андрею из-за того, что вы его шуганули?