Хан Кене

Но только утомленные за день люди задремали, как с нескольких концов огромного лагеря раздались душераздирающие крики: «Тревога!.. Кенесары! Кенесары!..» Прямо по спящим людям катилась непонятно откуда взявшаяся лавина, удары тяжелых палиц обрушились на головы вскакивавших в ужасе солдат. Не успели еще прийти в себя, а за первой лавиной на лагерь обрушилась другая, потом третья…

— Аблай!.. Аблай!..

— Агибай!..

— Кенесары!.. Наурызбай!..

Всего десять — пятнадцать минут продолжалось это, и вдруг наступила тишина. Ночные всадники исчезли, как растаяли в тумане. Только крики и стоны раненых говорили о том, что произошло.

Это ночное побоище в рядах сводного отряда полковника Бизанова произвели джигиты высланного вперед Наурызбая. Два дня назад прибыли они к подножию Мугоджар, зная, что отряд Бизанова пройдет именно по этой дороге. Использовав малейшие рытвины, кусты чия, овражки и высохшие ручейки на порядочном отдалении от озера, они сумели так притаиться, что один из солдатских разъездов буквально проехал через целую сотню джигитов, ничего не увидев.

Только с наступлением темноты приказал Наурызбай подняться и размять занемевшие руки и ноги. Кони, словно понимая важность тишины, настороженно отряхивались от пыли. На копыта им надевали заранее сшитые войлочные башмаки. Их сняли, остановясь в каких-нибудь двухстах шагах от светившегося кострами лагеря…

На десять атакующих линий разбили свою тысячу Наурызбай и Агибай. Сами они на своих знаменитых конях Акаузе и Акылаке встали вперед, опустив тяжелые пики. Жузбаши соблюдали интервалы между сотнями, считая до ста. Чтобы не спутать в темноте своих с чужими, решено было после атаки мчаться не останавливаясь в направлении Аиртауских песков…

* * *

Когда первая сотня доскакала до лагеря и раздался ее боевой клич, там началась такая кутерьма, что казалось, наступило светопреставление. Последние сотни, натыкаясь в темноте на упавшие палатки и мечущихся людей, понесли некоторые потери.

И все же, несмотря на неожиданность нападения, отряд Бизанова, растянувшийся на добрых полторы версты вдоль берега, не потерпел большого урона. Из спавших в палатках никто не пострадал, и лишь выскочившие наружу были растоптаны лошадьми или пали под ударами дубин и кованых палиц. Всего около сотни солдат и туленгутов было убито и немногим больше ранено…

К рассвету вырыли огромную братскую могилу, куда положили, вперемешку русских солдат и казахских туленгутов. По приказу полковника Бизанова дали нестройный залп над очередным свежим курганом, и еще одна трагическая страница этой войны была окончена. Начиналась следующая…

В это время подоспел отлучившийся султан-правитель Арыстан с полутысячей свежих джигитов. Бизанов приказал ему немедленно двинуться за сарбазами Кенесары. Через некоторое время, растянувшись на две версты, следом выступил весь отряд. На сухой земле явственно виднелись следы недавно проскакавших здесь всадников…

Полковник Бизанов уже не ехал впереди с прежним залихватским видом. Ночью он едва успел увернуться от промчавшегося мятежника, дубина которого лишь оцарапала ему плечо. Сейчас полковник приходил в себя от потрясения…

Когда взошло солнце, впереди, у самого горизонта, стали видны уходящие всадники Кенесары. В некотором отдалении от них следовал отряд Арыстана. Полковник Бизанов приказал перестроиться. Сейчас они двигались по степи развернутым строем: в центре — сам Бизанов, на флангах — сыновья Жантуры, справа Ахмет, слева Арыстан. Замыкал колонну султан-правитель Баймухаммед.

Всадники Наурызбая, казалось, не спешили уходить от погони и держались в трех-четырех верстах впереди. Когда полковник Бизанов приказал прибавить шагу, они тоже поехали быстрее. Увлеченные скачкой преследователи даже не обратили внимания на протянувшийся с левой стороны лог, густо заросший чием. Далеко позади остался воинский обоз в сто подвод с продовольствием и боеприпасами. Только проскакав еще верст пять-шесть, услышали позади выстрелы и затем несколько глухих взрывов.

Сам Бизанов, вернувшись назад, увидел догоравшие подводы и порубанных казаков-ездовых. Бочки с порохом частично были сожжены, частично увезены мятежными джигитами, опять устроившими хитрую засаду нерасторопному полковнику…

Случайно уцелевший начальник обоза рассказал, что нападающих было человек двести, а командовал ими батыр Агибай. Они и не думали далеко уезжать и маячили на горизонте слева. Однако Бизанов на этот раз разгадал их уловку и не стал отряжать за ними погоню. Оставив необходимую охрану с остатками обоза, он всеми силами продолжал преследование Наурызбая…

* * *

Наурызбай остался с пятьюстами сарбазами. Двести человек с Агибаем во главе отделились для нападения на обоз и теперь держались верстах в пятнадцати к востоку. Триста джигитов, чьи кони выбились из сил, были оставлены в стороне — в Мугоджарах. Отдохнув и пропустив мимо себя отряд, они должны будут беспокоить его с тыла.