Хан Рюрик: начальная история Руси

Одни из них были перебиты, другие, бежав, пришли и поселились вместе с турками в земле пачинакитов, сдружились друг с другом и стали называться каварами. Поэтому и турок они обучили языку хазар, и сами до сей поры говорят на этом языке, но имеют они и другой — язык турок» (Константин Багрянородный. Об управлении империей. М., Наука, 1991;narod. ru.).

Как отмечает С. А. Плетнева: «Борьба шла беспощадная, в ней гибли не только «фрондеры», но и виднейшие представители иудейской знати. В числе последних были, очевидно, сам Обадия и два его сына: Езекия и Манассия. Только этим можно объяснить тот факт, что после Манассии за неимением прямых наследников власть взял в руки Ханукка — брат Обадии» (С. А. Плетнева. Хазары;russiancity. ru.).

Хронология дальнейших событий выглядит следующим образом:

799—809 гг. Реформы Обадии, распространение иудейской религии в каганате.

810—820 гг. Восстание и смута в каганате.

Сейчас следует вернуться к вопросу, который мы поставили несколько выше. Как объяснить схожесть языка хазар с языком булгар?

С. А. Плетнева по поводу разгоревшейся смуты в каганате в 810–820 гг. сообщает в восьмитомном издании «История Европы с древнейших времен до наших дней» tuad. nsk. ru.) следующее: «Толчком для образования этого государства (Волжской Булгарии. — К.П.) послужила откочевка в Волго-Камье части болгарского населения из Хазарского каганата в начале IX в. Часть болгар в это время ушла в Дунайскую Болгарию, другая же часть отошла далеко на север, к самой границе леса с лесостепью — в междуречье Камы и Волги».

247

Почему же часть болгарского населения откочевала?

«Каган и все его приближенные приняли иудаизм и начали активно насаждать его в стране. Видимо, это вызвало недовольство, началась междоусобица, кончившаяся тем, что часть болгарских орд откочевала на Дунай, пополнив там тюркское, к началу IX в. уже ославянившееся, население… Другая часть болгар отошла далеко на север — на Среднюю Волгу и в Прикамье».

Не могу сказать, насколько активно каган «насаждал иудаизм», может быть он его и вовсе не насаждал, но смута была. Если болгары, откочевавшие на Дунай, в силу своей относительной малочисленности были славянами ассимилированы, то на Средней Волге они, наоборот, ассимилировали, вероятно, немногочисленное в этом районе славянское население. Дело, как видно, обошлось без драки, а тамошние славяне, хотя это и может вызвать удивление сегодня, приняли мусульманство. Между прочим, мусульманство есть религия оседлых народов, а откочевавшие вверх по Волге болгары были кочевниками и вряд ли могли принести мусульманство с собой. В принципе, они его и не принесли, поскольку от кочевали они из Хазарии в начале IX века, т. е. по результатам событий 810–820 гг., а ибн-Фадлан ездил на Волгу в 922 году.

Надо признать, что булгары (или, по утверждению ибн-Фадлана, славяне, или, что вероятнее всего, смешанное болгаро-славянское население) приняли мусульманство по вполне прозаической причине: как сообщает С. А. Плетнева в гл. «Истории Европы с древнейших времен до наших дней», булгарский царь платил дань хазарскому кагану, а его сын был заложником при хазарском дворе, что, в принципе, составляло обычную тогдашнюю практику дипломатическим отношений. Каган также потребовал в свой гарем дочь

248

булгарского царя, а когда та умерла, послал новое требование выдать за него вторую дочь, намереваясь укрепить свое господство над булгарами. Однако данное требование возымело обратное действие: царь булгар принял мусульманство, религию, довольно прохладно относящуюся к иудейству, и, соответственно, обратился за помощью к халифу багдадскому. «Ибн Фадлан, — пишет С. А. Плетнева, — прибыл от халифа с целью выяснения силы возникшего далеко на севере государства, правитель которого склонился к мусульманству. Торговля с этим государством и, главное, с северными народами через Булгарию была очень выгодна арабам, поэтому просьба царя и нашла такой живой отклик у халифа. Посольство ибн Фадлана укрепило мусульманскую веру в Волжской Булгарии»

Сам ибн-Фадлан сообщает по этому поводу: «Булгар — город Славян, лежит на севере. Я читал записку, которую сочинил Ахмед ибн-Фадлан ибн-Аббас ибн-Рашид ибн-Хаммад, клиент Мухаммеда ибн-Сулаймана, посланник Муктадир-Биллахи к царю Славян, в которой он описал все то, что он видел со времени отлучки его из Багдада до возвращения его туда. В ней он говорит: когда письмо Альмаса ибн-Шальки Балтавара, царя Славян, прибыло к повелителю верных Муктадир-Биллахи, в котором (письме) он просит (халифа), чтоб он послал ему такого мужа, который обучил бы его вере, наставил бы его в законах ислама, построил бы ему мечеть и поставил бы ему кафедру для утверждения на ней пропаганды во всей его стране и во всех областях его государства; просит он также о сооружении крепости, в которой он бы защищался от царей-противников — то на все это он (халиф) согласился» (В кн.: Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870.).

249