Хан. Рождение легенды

– Ясно… – Борей взглянул на статую в виде Урсулы, тяжело вздохнул и произнес: – Иногда я сам себе удивляюсь. Зачем ее спас? А если сейчас убить, так зачем тогда проклятие снимал?.. Гольдер, вот что мне с ней делать?

– Вы запретили смотреть линии, связанные с вами, – спокойно ответил фей, – ее линии слишком близко возле темных провалов судьбы.

– Опять боги проверку задумали? – опасно сузив глаза, напряженно спросил посланник.

– Не исключено, – задумчиво ответил фей.

– Хорошо, – спокойно произнес Борей и покинул сознание Урсулы.

Выпав из виртуального мира, Борей мимолетным движением выхватил меч и отрубил голову Урсуле. Она даже не успела осознать свою смерть. После чего активировал заклинание огня, сжигая под корень все следы. И на секунду с сожалением покачал головой, глядя, как превращается в пепел тело эльфийки. Закончив, посланник открыл телепорт и отправился в свой шатер, по дороге раздумывая, кто ему подсунул эту эльфийку, чтобы влиять на его решения. Боги? Или, возможно, тот, кто стоит за иномирянами? Об этом стоило серьезно подумать. Возможно, даже уничтожить пленницу Луизу, хотя пока все говорит о том, что она как раз вне поля игры. Или ему так только кажется? Жаль, нельзя использовать Гольдера – у фея и так все силы уходят на сглаживание линий судьбы самого Борея и скрытие от богов некоторых его мыслей, знаний и событий. А любая ошибка в этом приведет к вниманию его бога Озила, чего допускать нельзя ни в коем случае.

Глава 35

Еще недавно вокруг столицы стояли изящные домики с прекрасными садами, ухоженные парки с ровными аллеями, а теперь все это выглядело как мешанина земли с каменными и деревянными обломками. Прекрасная картина процветающей столицы империи превратилась в унылый пейзаж грусти и печали. Да и в самой столице вместо оригинальных домов, не похожих друг на друга, теперь виднелись лишь унылые руины былого величия. По этим уже почти уничтоженным улицам медленно шла колонна разумных. Их было много, слишком много: начало и конец этой колонны терялись где-то далеко, за пределами доступности взгляду. Темные и светлые эльфы устало и понуро брели по разрушенным улицам туда, где их ждет неизвестность, в окружении войск охраны демонов.

И хотя император призвал всех жителей взяться за оружие и дать последний бой, слишком многие предпочли попытаться выжить. Ведь намного проще сложить оружие и стать рабом, чем броситься в бой и погибнуть, сражаясь за призрачный шанс свободы. Кто-то успокаивал себя мыслью, что рабство можно изменить, а вот смерть – нет, или тешил себя надеждой сбежать из плена, скинув с себя рабский антимагический ошейник. Но реальность разрушает любые глупые мечтания, а внимательные надсмотрщики несколькими примерными публичными казнями тех, кто пытался сбежать, окончательно убили даже помыслы о побеге, ломая волю разумных. Гордый народ эльфов, что считал себя умнее и достойнее дикарей с других материков, превратился в послушное стадо, что идет туда, куда укажет погонщик.

Но не все эльфы сдались на милость победителей: остались те, кто считал, что гордость, честь и свобода – не просто красивые слова, а нечто большее. То, ради чего можно и нужно умереть, сражаясь и пытаясь защитить. Именно они откликнулись на призыв императора, и сейчас далеко от столицы, возле двух последних южных оплотов империи, городов Язур и Лазарн, стояли в ровных рядах армии эльфов. Они собрались тут не просто так. Ради попытки спасти и вывезти детей и тех, кто был без биочипа, император бросил столицу на растерзание врагу, стянув все силы к двум портовым городам. Именно тут решится вопрос дальнейшего существования эльфов как разумной расы.

Пятимиллионное войско эльфов, растянувшееся от одного города до другого, стояло посреди рукотворной безжизненной равнины, напротив десятимиллионной армии демонов. Эта искусственная равнина возникла на месте жарких последних боев между эльфами и демонами. Все огнестрельные боеприпасы закончились еще неделю назад. И теперь все решалось в простом сражении по старинке, холодным оружием и магией. Сто двадцать километров земли, пропитанной кровью. Уже не первый раз армии сталкивались в смертельном бою и, напитав поле битвы кровью своих товарищей и врагов, откатывались назад, чтобы на следующий день продолжить эту бойню.