Хан. Рождение легенды

– Ну-у-у… все не так просто, – уклончиво произнес профессор, рассматривая потолок. – Конечно, есть сложности, все-таки технология новая, но вот рисков для переноса сознания нет! – твердо произнес он, глядя уже на собеседников. – Могут быть проблемы с функционированием. Но главная проблема – это место создания.

– То есть? – с подозрением спросил Хосе.

– Дело в том, что все оборудование высокой точности уже отправлено и находится на луне, – вздохнул тяжело Герман, – с учетом большой вероятности повторного нападения богов было принято решение перенести основные научные проекты на лунную базу.

– А я туда вообще долечу, в таком состоянии? – со скепсисом спросил Хосе.

– С учетом последних разработок – да, долетишь, но потом сразу нужно будет делать операцию, – деловито произнес Герман, опять начав прохаживаться по комнате. – Твое тело не выдержит полета, но мозг спокойно такое переживет. Так что полет возможен, только когда новое тело будет готово.

– Звучит все очень хорошо, но что-то меня тут смущает, – нахмурился Хосе. – Я, конечно, многое сделал для империи, но такие затраты – ради меня одного?..

– О, этот вопрос уже не ко мне, – отмахнулся Герман. – Хотя вроде как они хотели, чтобы ты возглавил военную кафедру в магической академии.

– Хм… В принципе я не против. – От слов Хосе Луиза даже удивленно открыла рот. Зная, как сильно ее муж не любит учить кого-либо, это решение было ей непонятно. – Но только не под своим настоящим именем.

– Почему? И тогда под каким? – вместо Германа спросила растерянная и удивленная Луиза.

– Я уже читал сегодня утром новостные колонки, и там слишком много после войны упоминается имя Хосе. Не хочу, чтобы студенты знали «такого героя», – с сарказмом процитировал он, – в таком виде. А новое имя? Да пускай будет Хан, ты все равно меня так называешь, – улыбнулся Луизе Хосе, – и да, это обязательное условие.

– Хорошо, – пожав плечами, ответил Герман, – я передам, но все-таки нам нужно сделать выбор. Завтра я улетаю на луну, так что решать нужно сейчас.

Прошло четыре года после войны. За это время Сергей смог добиться весьма существенных высот в освоении стиля мастера Хана, так теперь все называли Хосе по настоянию самого мастера. Его стремление было подстегнуто еще и потерей той, кто ему очень сильно нравился. В последние дни войны полк, в котором служила Фоиэль фон Монир, попал в засаду изонов и был уничтожен. Это больно ударило по Сергею, но боль в итоге обернулась стремлением стать сильнее и отомстить за смерть подруги.

Он все эти годы тренировался на износ. Даже устроился начальником охраны магической академии, дабы присматривать за учителем и быть ближе к нему. Хан стал для него эталоном подражания. Даже имея такие повреждения тела, этот несгибаемый человек нашел в себе силы стать учителем на военной кафедре академии. Жаль только, студенты не оценили такой порыв. Это раздражало Сергея, но он, помня уроки Хана, контролировал свое сознание, став другом для большинства студентов.

Единственная разумная, с кем он не мог найти общий язык и постоянно конфликтовал, это Луиза. Эта вздорная девчонка постоянно отвлекала мастера своими телячьими нежностями, не понимая, что тому нужна твердая поддержка, а не сопливая восторженность. Надо отдать должное, Луиза и сама терпеть не могла Сергея. У них уже состоялось две дуэли, и если на первой выиграла она, то вторая осталась за Громовым. Правда, после того, как они чуть не разнесли половину академии, новый ректор лично запретил им дуэли вне боевого полигона. На это обоим было наплевать, но вот такой же запрет от бывшего ректора Гримжоу де Ундо оказался куда весомее. Сначала они оба фыркнули в ответ, но после того, как темный эльф дал обоим по шее в прямом смысле этого слова, пришлось прислушаться.

Кстати, сам Гримжоу в первые два года был ректором академии, но его сняли общим числом голосов: слишком уж жестокие методы воспитания оказались у этого эльфа. Он, конечно, согласился в основном из-за личной настоятельной просьбы Хана, но с одним условием: если в академии произойдет что-то из ряда вон выходящее, он оставляет за собой право показать, как нужно воспитывать молодежь. Во всей империи был только один разумный, которого Гримжоу уважал, – это Хан. Почему, никто не знал, по слухам, они были очень дружны во время войны, но Громов считал, что все не так просто…