Хан

— Тебе лучше пойти туда. Если там обстановка вдвое хуже, чем здесь — Кэйт, скорее всего, позвонит в клининговую службу.

Осмотрев беспорядок вокруг, Хан понял, что дела на кухне всё же обстоят хуже, так что молча последовал за невесткой.

— Ага. Сегодня, если это возможно. Я заплачу Вам свыше, потому что Вам может понадобиться дополнительная помощь. Здесь всё застоялось, — когда женщина закончила разговор, Хан только и мог, что молча смотреть на неё. — Тебе должно быть стыдно за это. Что, чёрт возьми, сказала бы твоя мать?

— Ты же понимаешь, что я не позволил бы им войти, не так ли? Ты могла бы позвонить и им, сказав, чтобы не приходили. Мой дом принадлежит только мне.

В ответ на его возмущение, его невестка, улыбаясь, устроилась на стуле.

— Кэйтлинн, я не шучу с тобой.

— Знаешь, это печально. Я знаю, что ты не шутишь. Но я не могу навещать тебя пока здесь такой бардак, — Уокер вошёл в комнату, подарив свой паре очаровательную улыбку. — Тебе лучше присесть, у нас есть для тебя новости.

Хан последовал совету женщины, ведь спорить с ней — бесполезное дело, в чём Боуэн уже давно убедился. И, стоит Кэйтлинн рассказать, что всё же она от него хочет — оборотень без промедления потребует, чтобы та отозвала уборщиков, а после — обсудит чудодейственное состояние его денежного счёта.

— У нас с Уокером будет ребёнок.

Хан кивнул, и, взяв стопку посуды из рук Уокера, передал её Кэйтлинн.

— Я хотела рассказать тебе первому, а потом уже маме с папой, да и всем остальным заодно. Мы приехали сюда, потому что до нас дошли слухи, что ты и вовсе отказался покидать собственный дом.

— Я пытался всё обдумать, — Хан смутился, когда его брат, подняв бровь, показательно осмотрел комнату. — Признаю, уборки не было в моём списке.

Кэйтлинн фыркнула, а Уокер тихо хмыкнул.

— Мне кажется, что в твоём списке не было всего, что связано с чистотой. Почему бы тебе не нанять кого-то, чтобы они убрались здесь? Ты же знаешь, что у нас достаточно для этого денег, идиот.

Это заставило Хана вспомнить о банковской выписке.

— Ты положила на мой счёт деньги, и я хочу, чтобы ты сняла их обратно. И мои тоже. Я хочу, чтобы ты прекратила перечислять их мне. Я в состоянии оплачивать счета самостоятельно.

— Конечно же, — Хан подумал, что этот тон напоминает ему тот, каким разговаривают с десятилетним ребёнком. — На твоём месте, я бы не забывала, что я всё ещё в состоянии надрать тебе задницу. Сейчас я гормонально не стабильна, и ты не сказал ни слова о ребёнке. Хан, неужели ты настолько упрям, что не можешь даже порадоваться за нас?

А после Кэйтлинн Боуэн сделала то, что оборотень уж точно никак не ожидал увидеть — она расплакалась. Уокер, не моргнув и глазом, забрал из рук своей пары грязную тарелку, а после — молча обнял Линн. Хан был рад, что сидел, потому что он не был уверен, что сможет устоять на ногах.

— Ей сложно управлять своими эмоциями. Я говорил, что это пройдёт, но Кэйтлинн трудно всё ещё справится с этим.

В ответ на эти объяснения, Хан лишь кивнул.

— Во всяком случае, сейчас дела обстоят лучше, чем неделю назад, но для нас это ещё проблемный вопрос.

— Не для меня. Я в полном порядке. До того момента, как какой-то мудак не решит расстроить меня.

Встав, и чуть придя в себя, Кэтлинн вернулась к прерванному занятию.

— Что касается твоих денег — делай с ними всё, что захочешь. Они твои, но знай — я не перестану делать то, что делаю. И я наслаждаюсь этим. И ты тоже смог, если бы хоть иногда выходил из дома.

Хан даже не пошевелился, когда Линн направилась открывать дверь. Он знал, что прибыла клининг-команда, и задался вопросом, сколько денег женщина им пообещала, раз работники оказались на его территории уже в течение часа. Мужчина встал на ноги, едва ли услышав приближение чужаков.

— Хочу пробежаться. Вот теперь я не откажусь убраться отсюда подальше.

Направившись к дери, Хан молча покинул дом, даже не осознавая того, что его брат беспрекословно последовал за ним. И, по правде говоря, лидер группы был даже рад этому — рядом с ним будет тот, кто сможет присмотреть за женщинами… Чужаками.

Братья почти час пробыли в лесу, когда Хан наконец-то выдохся. Почти всё это время они бежали, и в разговоре между ними не было ничего, кроме, как «пойдём этим путём» или «хорошо». Пока паника от присутствия кого-то постороннего в его доме не заставила Хана сбежать — мужчина не осознавал, насколько нужной была ему эта пробежка.

Сделав перерыв, мужчины обратились, остановившись недалеко от имения.

— Кэйтлинн неловко, что она выгнала тебя с твоего же дома. Я сказал ей, что это из-за того, что тебе стыдно из-за беспорядка внутри. Линн просила передать, что, если ты подождёшь ещё пару часов, она уйдёт, как только внутри всё будет сиять от чистоты.

Хан не смотрел на Уокера, но его мучила необходимость объясниться. Взяв горсть камушков, он принялся запускать их по неподвижной воде. Ему нужно было с кем-то поговорить.

— Я схожу с ума от беспокойства, что моя пара постучит в мои двери. И окажется человеком.

Лидер группы запустил ещё два камушка в ожидании реакции на собственные слова.