Хан

Хан вновь завозился на кровати, и Моника поняла, что этот вопрос однозначно выбил его из зоны комфорта. Или ответ.

— Нет. Обращение очень опасно. Когда Уокер обратил Кэйтлинн, он говорил, что это сделала его кошка. Он сказал, что…

— Его кошка? Хочешь сказать, что не контролируешь своё тело, когда ты в облике пантеры? — В её голосе звучала паника, но ей было всё равно. — Хочешь сказать, что когда ты пантера, то можешь ранить меня?

— Нет, я не это имел в виду. Даже во время секса я полностью контролирую свою животную сторону, но иногда он… Он, как бы убеждает нас в том, что некоторые вещи могут быть совсем другими, нежели мы считаем. Как с Кэйтлинн. Кошка Уокера хотела её изменить, и убедила его, что это хорошая идея.

Монике не понравилось, как это прозвучало, и она не удержалась от того, чтобы озвучить это.

— Ты понимаешь, что это плохая идея, когда это происходит, но что-то внутри тебя говорит, что сейчас отличный момент, чтобы позволить себе поверить, что всё сработает — вот на что это похоже. Так это объяснил Уокер.

— У тебя возникали подобные мысли, когда мы занимались сексом?

Моника не была уверена, действительно ли она хочет услышать ответ на этот вопрос, но теперь, когда он прозвучал, она подумала, что да — хочет.

— Да. Всё время, когда я с тобой. И даже, когда я без тебя.

Когда Хан заговорил, Престон посмотрела на него. Мужчина вновь вздохнул, но его голос был тихим и чувственным.

— А ты станешь? Обращать меня? Ты обратишь меня, Хан?

Она подумала о том, что рассказала ей Кэйтлинн. Укус был болезненным, но когда женщина очнулась, то чувствовала себя… что же, она сказала, что чувствовала себя «охренительно фантастично».

— Мне бы хотелось, чтобы ты бежала рядом со мной по лесу. Я бы хотел увидеть, как отблеск луны сияет на чёрной шерсти твоей кошки. Брать тебя в зверином обличии, склонившись над тобой, прижав к земле, жёстко вколачиваясь в твоё тело, пока ты — это она… Я бы любил это, — тело Престон не могло остаться равнодушным к описанной её мужчиной картине. — Подойди, Моника. Подойди, и позволь мне показать тебе, как бы я овладел тобой.

Девушка двинулась к нему, как во сне. Когда она отошла от окна, лунный свет осветил его кожу, и Моника смогла увидеть каждый мускул, каждый его изгиб, думая о его кошке. Всё ещё будучи на ногах, Престон сняла свою рубашку, уронив ту на пол. Моника хотела его, но также она хотела, чтобы и Хан не остался равнодушен к ней.

— Когда ты так смотришь на меня, всё, о чём я могу думать — о тебе глубоко внутри меня. Я могу почувствовать твой член, как он задевает те мои места, что толкают меня за край. Мне нравится, когда ты посасываешь мои соски, — приподняв их, она обвила пальцами свои соски. — Мне нравится, когда ты сильно посасываешь их, заставляя их сжиматься.

— Подойди сюда.

Это звучало как приказ, навязчиво призывая её подчиниться, но Моника боролась с этим, ожидая, когда Хан сам сделает первый шаг. Когда мужчина поднялся на ноги, и подошёл к ней, Престон увидела, насколько он был твёрд, и когда он был достаточно близко, Моника протянула руку, желая прикоснуться к нему.

— Так твёрд и мягок. Твой член так же толст, как и моё запястье, и он весь мой. — Моника провела рукой по нему вверх и вниз, но Хан перехватил её ладонь. — Я хочу попробовать тебя. Я хочу взять тебя в рот, почувствовать, как ты кончаешь.

Оборотень зарычал, и Моника опустилась на колени. Не отпуская его, девушка лизнула толстую головку, а после взяла её в рот, поймав на самом кончике капельку спермы. Простонав, она облизнула всю его длину, подняв взгляд на Хана.

— Я никогда не делала этого раньше. Расскажи мне, как сделать, чтобы ты кончил.

Его короткий лающий смешок едва не заставил Монику отстраниться, но мужчина провёл рукой по её волосам, направляя девушку обратно к своему члену.

— Если ты сделаешь ещё лучше, чем сейчас — я умру.

Моника вновь облизала его, когда Хан сжал свой член, сдерживаясь для неё.

— Я хочу почувствовать твои губы вокруг меня. Хочу трахать твой сладкий рот, касаясь задней стенки горла, пока не кончу.

Моника последовала его словам. Двинув головой, Престон прижалась к бёдрам своей пары. Господи, как же восхитителен он был, и каждый раз, когда она пробовала его всё больше — она чувствовала, как её глаза закрываются от наслаждения. Но ей хотелось большего.

Прикоснувшись ладонью к его яйцам, она поигрывала ими, пока в её голове не появилась мысль том, что сможет взять их в рот. Оставив его член, Моника всосала одно, обведя его языком. Его тело окаменело, и девушка почувствовала руку Хана в своих волосах. И когда мужчина оттолкнул девушку от её празднества, Престон едва не зарыдала. Приказав ей открыть рот, мужчина толкнулся членом внутрь, грубо трахая её горло. Сглатывая, Моника чувствовала, как он двигается вниз и обратно, и когда оборотень кончил, скривившись, девушка вновь сглотнула. И Хан закричал в своём освобождении.

Её тело молило о том, чтобы Моника как-то облегчила ту боль между её бёдер. И когда девушка скользнула рукой вниз по своему телу к мокрой киске, её подняли с пола, бросив на кровать.