Ханкерман. История татарского царства

Улыбнулся тогда Махмуд: учится Назар, взрослеет потихоньку. Сам учится и учится учить. Не раз замечал Махмуд, как возится Назар с младшим братом Бахтияром: вроде играет, а попутно наставляет потихоньку, как из лука стрелять, как в седле держаться, как со сверстниками себя вести. Давно уже не делает разницы Махмуд меж Назаром и Бахтияром. Пусть Бахтияр его сын, а Назар сын жены, все они Беркузле.

Вот как бывает у татар: Назар побывал сыном трех отцов.

А вот второй сын Захира Ахмед, хоть и по роду Беркузле, а казак скверный. Сколько Махмуд ни бился – не его это. Не любит Ахмед по полям гнать верхом во весь опор, не любит рубить саблей бурьян, не хочет из лука стрелять. Все больше с женщинами дома, бабка Фатима учит его грамоте. Прокормит ли его грамота? Кто знает?

Махнул рукой Махмуд, пусть учится, глядишь, муллой станет.

И вот исполнилось Назару четырнадцать, решил Махмуд, что сын постиг воинскую науку и может теперь вместе с войском ходить в походы. Все, что когда-то отец Мустафа ему рассказал, все, чему научил, постарался Махмуд передать Назару. Если усвоил, быть ему славным уланом. А там и о женитьбе подумать можно.

Еще не пропели первые петухи, а Назар уже на ногах. Очень старательно умылся, надел новый, тщательно подогнанный по росту кожаный тягиляй с пластинчатой броней на плечах и груди. Еще раз протер тряпицей шлем и щит с пятью круглыми «пупырями», смазал маслом кожу саадака, чтобы блестела. И во время утреннего намаза молился усердней обычного.

К полудню касимовское войско собралось на большом лугу за окской переправой. Во главе сотен – карачи. Сами в кованых доспехах, окружены верными нукерами. Ревниво смотрят на воинов из других родов. Впрочем, все снаряжены примерно одинаково.

Тут же сеитов полк, во главе сам касимовский мулла в зеленом тюрбане. Сотники и десятники в полку все из сеитов, потомков пророка Мухаммеда. И не знают эти воины в бою ни страха, ни жалости к врагам. При них передвижная мечеть белого войлока с михрабом.

Целая тьма воинов собралась на окском берегу, не хватает только уланской сотни. Уланы сопровождают салтана прямо от ворот дворца, поэтому здесь, у ворот, его и ждут.

Оглядывается на сына десятник Махмуд, а Назар-то лицом опять белее снега, как тогда, перед речной переправой. Волнуется! Улыбнулся Махмуд, ободрил сына веселым словом, на десяток свой прикрикнул, чтобы подравнялись. И вовремя – загремел за открывающимися воротами походный барабан, первым выехал уланский сотник Алп-Азей-Мурза, а впереди него в седле царевич Джан-Али в блестящей кирасе и шлеме с перьями. Ему всего пять лет, совсем дитя, а вид бравый. И чувствуется, царевичу все происходящее нравится.

Первым делом Алп-Азей-Мурза с царевичем к уланским полусотникам подъехал, принял их приветствие. Джан-Али бывалым воинам улыбнулся, ручкой помахал. Далее двинулся сотник по десяткам. Около каждого остановится, слово доброе десятнику скажет.

И вот приблизился сотник к Махмуду, улыбнулся:

– Что за юного воина вижу рядом с тобой, отважный десятник Махмуд?

– Приветствую тебя, сотник! Приветствую тебя, салтан Джан-Али. Многих лет тебе и твоему семейству! Вот Назар, сын моего брата Захира, павшего в бою. Теперь Назар мой сын! Весной исполнилось ему четырнадцать лет. Хочет служить тебе так же верно, как его отец, как дед Ибрагим, что служили великим ханкерманским царям со времен Касима.

Робеет Назар, боится глаза поднять на великого салтана, хоть тому едва пять лет исполнилось. Улыбнулся сотник понимающе, пошептал что-то на ухо царевичу.

– Так что, хочешь мне служить, казак Назар? – спрашивает салтан.

И снова не может подавить свое волнение отрок, не говорит, как учил отец, не клянется Аллахом в своей вечной преданности, едва на салтана взглянул, снова голову опустил и только кивает.

– Что ж, служи, улан Назар Беркузле, будь нам таким же преданным, как твой отец и дед, – сказал за салтана сотник и тронул коня дальше.

Вот и случилось! Два важных события произошли в этот день. Стал Назар уланом по воле великого салтана, и все тому свидетели. И еще одно… Махмуд Назара своим сыном назвал при войске и командире. Теперь Назар по-настоящему сын Махмуда Беркузле.

Спустился сотник к переправе, а к уланам еще один юный казак подъехал на маленькой смирной лошадке. Смотрит на уланов юный Бахтияр, глаза горят. Как же хочется ему встать с ними в один ряд!

– Ничего, подрастешь, тоже уланом станешь, – говорит Назар важно.

Улыбается в бороду десятник Махмуд, смотрит на Назара, вспоминает себя в четырнадцать. Смотрит на Бахтияра, вспоминает себя пятилетним. Хвала Аллаху, продолжается славный род!

А вечером после смотра собрал у дворца сотник Алп-Азей-Мурза десятников и уже не улыбался. Сказал, что следующим летом опять ожидается набег крымцев. В этот раз большой набег, сам хан Магмет-Герей на Русь пойдет. Не должно прошлое повториться, Ханкерман гореть больше не будет! Тут же Аллахом поклялся молодой сотник, что пока он жив, касимовскими бродами крымцам на левый берег Оки не пройти!

1521 год. Скитания