Хаос (ЛП)

Он покатил чемодан внутрь офиса «Сара Арден», и мне не оставалось ничего, кроме как закинуть на плечо ремешок сумочки и последовать за ним.

Остановившись в холле, Ремингтон положил руки на узкие бедра и принялся изучать шикарный чёрно-розовый интерьер с таким загадочным видом, словно впитывал каждую деталь окружающего мира. И лишь потом, наконец, посмотрел на меня.

– Au revoir, Селена.

Застигнутая врасплох, я выпрямилась, моя голова едва доставала до его плеча.

Его голос обязательно должен быть таким…обволакивающим?

Подавив дрожь, я скрестила руки на груди и заглянула ему в глаза.

– Спасибо вам за всё. Должна признать, было… интересно с вами познакомиться, – я поправила ремешок на плече. – Au revoir, Ремингтон.

Я протянула ему руку, но вместо пожатия он поцеловал тыльную сторону ладони и ушёл. Не оборачиваясь, вышел за дверь и направился к машине.

Боже, какая великолепная задница!

Взяв себя в руки, я схватила свои вещички и направилась к стойке администратора.

Ремингтон Сен-Жермен загадка, о которой лучше забыть. И как можно скорее.

ГЛАВА 6

СЕЛЕНА

В пять вечера, сжимая в руке записку от Ремингтона, я сидела в чёрном «Пежо-508», за рулём которого была Адель. Эндрю нашёл мне номер в шикарном отеле «Катерина» всего в пяти минутах ходьбы от реки Сены. Дела задержали его в Лионе, но Эндрю обещал заскочить в отель, как только вернётся в Париж. Нам с ним нужно многое обсудить по поводу предстоящей работы.

Я бросила взгляд на записку, написанную смелым и уверенным почерком. Стиль письма доказывал, что хозяин предпочитает контролировать всё и вся.

– Наверное, месье Сен-Жермен нуждается в вашей помощи, – заметила я, пытаясь выяснить мотивы, побудившие Ремингтона прислать за мной Адель. Ведь я могла спокойно взять такси, но нет же, мистер Высокий-Мрачный-Красавец был в очень щедром расположении духа.

Адель глянула в зеркало заднего вида и встретилась со мной взглядом, а потом снова сосредоточила внимание на пробке.

– Чаще всего месье Сен-Жермен сам водит машину.

В голове кружился вихрь вопросов, но не очень хотелось из-за своего излишнего любопытства ставить Адель в неловкое положение. Так что, не проронив ни слова, я откинула голову на спинку сиденья и прикрыла глаза, сделав мысленную пометку связаться с Ремингтоном и поблагодарить за столь щедрый жест.

Я ужасно устала после насыщенного дня, заполненного генеральными репетициями перед предстоящим показом нижнего белья, а также встречей с Грейс, владелицей «Красивых изгибов», для обсуждения предстоящей фотосессии и моей программы на ближайшие две недели. Кроме всего прочего, я ещё не совсем привыкла к смене часовых поясов. Плюс голодная как волк, что и не удивительно, ведь кроме круассана с шоколадом и двух латте на завтрак сегодня у меня во рту не было ни крошки.

Адель остановилась возле отеля и дала мне свой номер, попросив звонить в любое время, если меня нужно будет куда-нибудь отвезти, и только после этого уехала. Двое посыльных занялись моим багажом, а я вошла в холл отеля «Катерина». Интерьер был умопомрачительный: полированные стойки, огромные зеркала, медные канделябры, мраморные полы кремового цвета и мебель в стиле барокко. Разве агентство может себе позволить оплачивать такие апартаменты? Серьезно, номера здесь точно стоят не меньше двухсот пятидесяти евро за ночь. Если меня поселили сюда на три месяца, то к тому времени, как я вернусь домой, агентство определённо разорится.

Эндрю придётся подыскать мне какой-то другой отель. Этот слишком дорогой.

– Добро пожаловать в отель «Катерина», мадам Майклз, – поприветствовала меня женщина лет тридцати, напугав своим неожиданным появлением.

Улыбнувшись, я попыталась отбросить чувство вины из-за своего пребывания здесь.

После обмена любезностями я отошла, позволив ей заняться делом. Служащая отеля непрерывно бросала на меня любопытные взгляды, но когда поняла, что я заметила её внимание, быстро отвела глаза.

Неуважение и пренебрежение Джеймса глубоко меня ранили. До своего неудавшегося брака я привыкла к тому, что вслед мне оборачивались как мужчины, так и женщины, и сейчас оценивающие взгляды стали бальзамом для моей раненой гордости.

Меня очень быстро зарегистрировали. Клерк вручил мне ключ-карту и белый конверт, запечатанный красной восковой печатью.

Инициалы на печати говорили сами за себя.

«РСЖ».

Ремингтон Сен-Жермен.

Когда я направилась к лифту, мои руки предательски дрожали.

А в животе запорхали бабочки. Загадочный художник, словно тень, постоянно присутствовал рядом, да ещё и воском запечатывал письма. Вот это шик!

Вслед за посыльным я вышла из лифта на своём этаже и открыла номер четыреста четыре ключом. У меня перехватило дыхание. Шикарные апартаменты с собственным камином, хрустальной люстрой и кроватью с балдахином были выдержанны в бело-красных тонах. Тяжёлые красные бархатные шторы обрамляли французское окно на балкон с чудесным видом на Эйфелеву башню.