Хаос (ЛП)

Моё сердце чуть не остановилось. Я не знала, с кем сражаться. Я не знала, что делать.

Он заиграл с подолом моей рубашки, его пальцы касались обнажённой кожи над моими джинсами.

— Я буду сдерживаться. Для тебя. Пока ты не дашь мне то, что я хочу.

Я стиснула зубы.

— И что же это?

Он провёл пальцами по моему боку, поглаживая рёбра.

— Я хочу того же, что и он. Я хочу, чтобы ты отдалась мне. И полагаю, ты хочешь именно этого.

— Ты ошибаешься. Ты злой чёртов псих…

— Шшш. Ты знаешь, кто я. И кем я могу быть, если ты позволишь себе в это поверить. В самом деле, насколько ты верна Судье? Она причинила тебе боль, как причинила боль моей семье. И по её приказу ты уничтожила их всех. Ради чего? Только для того, чтобы тебя отправили обратно, чтобы совершить ещё больше убийств. Она использует тебя, Лила.

Он закружил меня в своих объятиях и приподнял мою голову.

— Ты сказала, что не хочешь сражаться, и ты не должна.

Мой телефон прервал момент и прозвучал звук поступившего сообщения. Джури отпустил меня и отступил назад. Я достала телефон.

«Если ты не ответишь в течение следующих шестидесяти секунд, я выезжаю».

Джури слегка улыбнулся мне.

— Думаю, на сегодня мы закончили.

Не сводя с него глаз, я попятилась к двери. На крыльце я развернулась и, перепрыгивая через ступеньки, выскочила на лужайку. Моё зрение было расплывчатым от слёз, а мысли затуманены безумием всего происходящего. Я подбежала к своей машине и села. В дверном проеме дома появился худой силуэт Джури.

Я набрала сообщение, сообщив Генри, что уже в пути, и поехала прочь от нового гнезда Мазикинов. Я через многое прошла в своей жизни, и я столкнулась со многими врагами. Я выживала снова и снова. Я никогда не сдавалась. И я верила, что никогда этого не сделаю. Но по мере того, как я мчалась по гравийной дороге к Варвику, мне казалось, что я уже сдалась.

ГЛАВА 29

Я приехала в дом Стражей, надеясь, что в подвале у нас есть тренировочная комната, где я смогу провести несколько часов, колотя по тканевым манекенам. Каждое мгновение и каждый километр приносили с собой повторения того, что только что произошло. Джури говорил в точности как Малачи. Он прикасался ко мне, как Малачи. И я позволила ему. Я цеплялась за иллюзию и позволяла ей течь по моим венам, как наркотику.

Я покачала головой, пытаясь прояснить разум. В доме горел свет, но машины на подъездной дорожке не было. Когда я вошла, Генри сидел за белым деревянным столом. Взгляд его серых глаз был тяжёлым. Я подошла и села напротив него.

— Все крепко заперты на ночь, — сказал он, скрестив руки на костлявой груди. — И Дианы не будет дома ещё несколько часов.

— Хорошо. Я приметила нескольких Мазикинов. Вроде как.

Его брови поползли вверх.

— Они готовят метамфетамин…

— Что такое метамфетамин?

— У них есть дом в лесу, там они делают наркотики и продают их. Хозяева дома наверняка Мазикины. Но Джури стянул туда и других людей, — я опустила голову на стол, положив её на скрещенные руки. — Честно говоря, я не знаю, кто из них были Мазикиными, а кто — люди.

— Ты попыталась это выяснить?

— Я вернусь завтра вечером, — тихо сказала я.

Ничего другого мне на ум не приходило. И маленькая, но ужасная часть меня хотела вновь почувствовать эти руки на своей коже. Хотела услышать шёпот его голоса. Хотела ещё один удар, что-то, что заглушит боль на несколько минут.

— Ты зашла в дом? Они не попытались остановить тебя?

Я покачала головой.

— Думаю, Джури хотел, чтобы я увидела, что он сделал.

— И он не пытался схватить или убить тебя?

Я посмотрела на Генри.

— У тебя что-то на уме?

Он издал глухой, сухой лающий смешок.

— Множество мыслей. Что он сказал, капитан? Какую игру он ведёт?

Я пожала плечами и отвернулась.

— Тогда к чему ты клонишь? — спросил он, и в его голосе послышались нотки раздражения. — Сколько ночей ты собираешься играть в эту игру?

— Я делаю всё, что в моих силах, Генри. Прости, если для тебя это слишком медленно.

Взгляд Генри скользнул по мне.

— Он пытался вести себя как Малачи? Устоять перед такой приманкой может оказаться крайне сложно.

Я провела языком по зубам.

— Ему меня не одурачить.

— Я беспокоюсь не о нём.

— Мне лучше пойти домой.

Я откинулась на спинку стула.

Генри наклонился вперёд, положив локти на стол.

— Это приятно, правда? Так хочется всё забыть. Забыть, кто ты и что должна делать. Я знаю, каково это, — он почесал пятнышко на щетинистой щеке. — Именно из-за этого меня и убили.

Я упёрлась ладонями в стол, готовая убежать к Диане и спрятаться на несколько часов, но его слова заставили меня застыть на месте. Генри никогда не рассказывал о себе, если что и проскакивало, то довольно мало.

— Что ты имеешь в виду?