Хаос: Наследник Ведьмы (СИ)

Комментов под статьей набралось с десяток. В основном они были саркастично-язвительными и насмешливыми. Автору советовали обратится к психиатору и срочно, пока его крыша совсем не потекла. Но нашлись и те двое, кто подтверждали и поддерживали все описанное автором. Один писал, что пережил клиническую смерть и видел ту сторону, а в особенности — Харона.

«Он был выше меня на полторы головы, тощий и страшный. Черные длинные волосы спадали на худое мертвенно-бледное лицо, да и сам он был больше мертв, чем жив. Все его тело было словно бы не живым и только алые глаза горели пламенем жизни, объяснить которое я не мог. Он улыбнулся мне и оттолкнул — голос у него был мелодичный и звучный. Он сказал мне, что мой час еще не пробил, и отправил обратно.»

Похоже, этот Харон не был каким-то монстром. Очевидно, он имел сходство с человеком, но только мертвым и с некоторыми необычными цветами. К примеру, глаз.

«Я тоже видел Харона. Меня ударила молния, и я впал в кому. Он не гнал меня, а наоборот — поселил в хибарке у реки. Мы очень мило общались. Он был почти как человек. Добрый такой, открытый, любопытный. Все спрашивал меня о нашем мире, очень уж им интересовался.»

А вот это уже интереснее. Похоже, я был все же прав в своих выводах. Харон, похоже, сбежал. Ему надоело жить в своем мире, и он рванул в наш, на поиски приключений. В принципе, я его в чем-то понимал. Трудно веками (а автор первоначальной статьи писал, что артеки могут жить миллионы лет до тех пор, пока их сосуд не сломается) жить на одном и том же месте и выполнять одни и те же задачи. Потому он решил получить новые впечатления и ушел в наш мир и теперь отчаянно скрывался от своих братьев и сестер по всей Калифорнии.

— Жаль мне тебя, парень. Не отстанут от тебя… — я даже перехотел было помогать Селине искать беглеца. Но желание наживы и спасения мира от катастрофы, которую я себе даже не представлял (деньги, деньги, меня волновали только деньги), пересилило.

Но внезапный грохот с кухни вынудил меня отложить планшет и подняться до того, как я прочитал еще что-нибудь. Когда я вошел в небольшую комнатку, Лорел ползал по полу и собирал осколки чего-то белого, лежащие в темно-коричневой луже.

— Что случилось? — я поправил спавшую с плеча лямку майки и переступил с ноги на ногу, борясь с желанием помочь. Пока не попросит, лучше не делать ничего. Лорел не любит, когда ему лезут под руку.

— Чашку с чаем уронил, ничего особенного. — он не поднимал головы от пола, и меня это беспокоило.

— Помочь? — я могу, я сумею, я хочу. Дай мне искупить вину. Насрать на всех артеков, на весь мир, только не злись на меня и дай помочь и я откажусь от всего этого, не думая.

— Нет, не надо, я сам. — но он отталкивает меня.

— Лорел… — я борюсь с желанием рассказать ему истинную причину своего побега и своей надуманной болезни. Но проигрываю. — Что бы ты делал, если бы я сказал, что наш мир куда шире, чем можно себе представить?

— Он и есть шире. — Лорел скидывает осколки в небольшую горку. Я вижу, как под тканью так и не снятой черной рубашки подрагивают его плечи.

— А что, если ведьмаки, ведьмы, Боги… Все они существуют? — я вижу, как он вздрагивает, словно бы от удара.

— Боже, Мортем, откуда ты этого нахватался? Не неси глупости, нет ни ведьмаков, ни Богов. Это все человеческие глупости, которые мы же придумали и мы же признали реальными. — Лорел яростно сбрасывает еще кучку осколков в горку и продолжает. Как жаль, что я не вижу его лица.

— Прости… — я опять помешал ему. Действительно, что за чушь я несу? Лорел — обычный человек, он не видит того, что вижу я. Он не ввязался в то, во что ввязался я. — Прости, что потревожил тебя со своими бреднями. Давай я принесу пока тряпку и помогу тебе.

— Мортем, не надо. — но я не слушаю его.

Забежав в ванную, я закрываюсь в ней и опираюсь на дверь. Только сейчас я начинаю понимать, на что подписался. Самим фактом рождения я, похоже, проложил линию, разделяющую меня и обычных людей. Что бы со мной не происходило, что бы я не видел, об этом не должны знать обычные люди. Ни Лорел, ни Гейл — я не смогу с ними поделиться своими тревогами и страхами. Ведь если я начну говорить им, что вижу призраков, они посчитают меня сумасшедшим. Просто не поймут. Нет, я не скажу, что не мечтал быть особенным. В глубине души мне всегда хотелось быть необычным. Хотя бы настолько, чтобы уехать из нашего маленького городка в Лос-Анджелес, а если уж совсем повезет, так и вовсе в Нью-Йорк перебраться. Но я никогда не хотел обладать фантастическими силами! Это был не мой удел. Я верил, что в мире есть настоящие экстрасенсы, ведьмы, да даже оборотни. Но самому оказаться в их числе мне не хотелось. Потому что это огромный груз, от которого, как и сказала Селина, избавиться можно только со смертью.

Почему все не могло быть просто и очевидно? Почему этот мир должен был оказаться многослойным и с темной стороной, как в книгах? И почему именно я должен был во все это окунуться с головой?

Забить бы на все и уйти в запой. Но Лорела расстраивать еще больше я не хочу.