Хаос: отступление?

Тепло продолжало просачиваться – частично от их прижатых друг к другу обнаженных тел, частично непосредственно через вены. Эйприл почувствовала желание помочиться, и ее тело – почти самопроизвольно, по давней привычке – просто облегчилось. Жидкость вылилась из нее через одну из трубок. Если бы ощущение от прижатого к ней тела Реми не было чересчур реальным, можно было подумать, что это сон.

– Что происходит? – спросил Реми и потер рукой глаза.

– Не знаю. – Голос Эйприл был хриплым и слабым, больше похожим на шепот. – Кто-то сделал это с нами. – Уже произнося эти слова, она поняла, что это и так очевидно, что об этом не стоило говорить, так как она совершенно не помнила, как попала в этот металлический контейнер.

– Мои глаза приспосабливаются к освещению, – сказала она Реми. – Я собираюсь еще немного приоткрыть эту штуку.

Реми слабо кивнул.

Посмотрев наверх, Эйприл увидела нависающий над ними полуцилиндр из сверкающей стали, распахнутый на одну треть. Подняв дрожащую ногу, она прижала ее к крышке и толкнула вверх. Крышка открылась до конца, впустив еще больше света. С потолка светили мигающие лампы, затерявшиеся в хитросплетении трубопроводов, проводов, воздуховодов. На этом фоне один объект казался совершенно неуместным, и Эйприл не сразу поняла, что именно видит перед собой. Над их головами свисал с потолка большой желтый ларь, напоминающий громадный сундук.

– Что бы это значило? – спросил Реми. Оба пристально смотрели на объект, смахивая ресницами холодные слезы.

Эйприл изучала отметки, сделанные черной краской на желтом фоне. Она предполагала, что это какое-то слово, но, казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как она в последний раз что-то читала. Значки никак не хотели соединяться вместе. Когда слово, наконец, кристаллизовалось, она увидела, что это всего лишь ее имя.

– Эйприл, – прошептала она. Больше там ничего не было.

Прежде чем спустить сундук вниз, они с Реми должны были вылезти из металлического контейнера. Почему их туда поместили? В порядке наказания? Но что они такого сделали? Капельницы и катетеры свидетельствовали о том, что они пробыли без сознания не одну ночь, а скованность в суставах и витающий в воздухе запах смерти – возможно, исходящий от их собственной плоти – намекали на то, что они провели там больше недели. Сказать точнее было невозможно.

– Осторожнее! – сказал Реми, когда Эйприл стала снимать ленту, которая охватывала ее руку и удерживала на месте трубку. Лента просто порвалась. Неужели их содержали здесь дольше, чем может выдержать клейкое вещество? Мысль об этом была мимолетной и слишком нереальной, чтобы ее обдумывать.

– Что там у тебя вокруг шеи? – спросил Реми.

Эйприл похлопала себя по груди. Взглянув на тонкую нить, обвившуюся вокруг ее шеи, она обнаружила свисающий с нее ключ. Эйприл чувствовала его и раньше, но тогда она находилась в невменяемом состоянии. Снова посмотрев на сундук, она увидела там замок из тусклого серебра, свисающий с края словно летучая мышь.

– Это послание, – сказала Эйприл, смутно понимая, что ключ, сундук и ее имя должны быть как-то связаны. – Помоги мне выбраться.

Она очень надеялась на то, что в этом сундуке есть какая-то еда. Желудок сводило судорогой от сильнейшего голода. Реми помог ей удалить капельницу и извлечь катетер, затем она помогла ему. На руку упала капля пурпурной крови, из катетера вытекла струйка жидкости. Удерживаясь за металлическую крышку, Эйприл поднялась на ноги, качаясь, немного постояла, затем подняла руку и дотронулась до большого пластмассового сундука.

Он был подвешен прямо у них над головами, где они могли увидеть его сразу после пробуждения. По спине пробежал холодок. Тот, кто поместил их сюда, знал, что они очнутся сами, что здесь не будет никого, чтобы им помочь, объяснить ситуацию, подать ключ или сказать, чтобы они заглянули в сундук. Вот откуда краска, нить, контейнер, открывающийся сам по себе. Их бросили? Их подвергли наказанию? Откуда-то она знала, что ее сестра с этим связана. Сестра, которая привела их в эту гору и заперла в еще более тесных пределах.

Реми с трудом поднялся на ноги, пыхтя от усилий, хотя он должен был всего-навсего встать. Он окинул взглядом помещение.

– Похоже на хранилище всякого барахла, – прошептал он голосом шершавым, как наждачная бумага.

– Или на мастерскую, – сказала Эйприл. «Или на лабораторию», – подумала она про себя. – Думаю, этот узел высвобождает сундук. Мы сможем его опустить.

– Ужасная жажда, – сказал Реми. – Такое ощущение, что я пробыл без сознания не один день.

«Не один месяц», – подумала Эйприл, но не стала произносить это вслух.

– Помоги мне удержать его на месте. Я думаю… У меня такое чувство, что это от Трейси.

– От твоей сестры? – Ухватившись за Эйприл, Реми протянул вверх руку, чтобы удержать качающийся сундук. – Почему ты так думаешь? Что они с нами сделали?