Хаос: путешествие в Элладу

– Эти помидоры привезены прямиком с островов Греции, – заверила его продавщица у одного из прилавков.

Стефан купил все необходимое и направился домой: ему очень хотелось поскорее найти ту книгу с мифами.

Сегодня ему исполнилось двадцать девять. Верить в это не хотелось совсем, да и праздник не такой уж и праздник. Отмечать с друзьями не было желания, хотя те и настаивали на походе в бар. Это было очень непохоже на Стефаноса: он был тот еще тусовщик. Настоящий берлинец с серьгой в ухе и вечно торчащей изо рта сигаретой. Но не сегодня. “Им нужно пережить наше расставание”, – говорил он про друзей, которые то и дело напоминали ему об Инге. “Нужно же быть такой дурой и порвать со мной за неделю до дня рождения”, – думал он про себя.

Как раз в этом месяце Стефан закончил свою большую работу. Он был иллюстратором и в основном рисовал для детских книг и энциклопедий и обложки для книг. Иногда были небольшие заказы, которые могли его заинтересовать. Когда у него не было работы, он отдыхал. К счастью, их семья была не из бедных. Его бабушка и дедушка владели пивоварней, одной из крупнейших в Германии, поэтому о деньгах Стафаносу приходилось думать в последнюю очередь. После смерти отца он получил половину пивоварни, вторая половина принадлежала матери. Но ни он, ни Клавдия ничего не понимали в этом. Они просто получали каждый месяц деньги, и, по расчетам Стефаноса, могли больше не работать ни дня в жизни и жить в комфорте. Поэтому Стефанос не занимался тем, что приносило бы ему большие деньги. Можно сказать, что у него не было мотивации искать в себе то, что привело бы его к успеху. Да, он любит рисовать, писать картины. У него было несколько картин, которые купили его знакомые, но это было лишь его хобби, которое приносило небольшие деньги. При этом нельзя было сказать, что он жил на широкую ногу: он делал вид, что этих денег на его счету не было.

– Мам, помнишь ту книгу? – крикнул он с порога Клавдии, которая гремела посудой на кухне.

– Которую?

– Ну ту, про мифы древней Греции, помнишь, вы мне дарили? – сказал Стефанос, зайдя на кухню, где шумела вытяжка и что-то шкворчало на плите.

– Боже… Ну ты вспомнил!

Худощавая Клавдия с каштановыми волосами, затянутыми в тугой пучок, взяла тканевую сумку, в которой Стефан принес овощи, и начала выкладывать ее содержимое на обеденный стол.

– Так что? Не знаешь, где она может быть? – напомнил он матери, которая уже увлеклась мытьем лука-порея.

– Да черт его знает. Посмотри в шкафу, отец осенью разбирал книги, что-то выкинул, что-то отдал в библиотеку. Может, найдешь ее.

Стефан поблагодарил мать и прошел в гостиную, где у окна под палящим солнцем раскинулся целый сад с комнатными растениями. Некоторые были настолько высокими, что почти касались потолка. Настоящие джунгли! Там, в углу, стоял старенький деревянный шкаф, в котором всегда хранились книги. Верхняя полка была выделена под Ремарка: Клавдия его обожала. Стефан не сразу увидел книгу. Раньше она казалась ему такой яркой и интересной, а теперь она выглядела как обычная книга среди остальных, находящихся в шкафу. Отличалась она лишь типичными греческими орнаментами. Он вытянул ее из пространства между книгами, стоящими рядом. Отец почему-то решил, что лучшими соседями для нее станут англо-немецкий словарь и книга Томаса Манна.

Книга была немного раздута из-за того, что внутри лежали какие-то бумаги и конверты. Стефан хотел было их вытащить и положить обратно в шкаф, но вдруг заметил, что ветхие посеревшие листы были исписаны словами на греческом. Ему удалось разобрать только свою фамилию и слова “Берлин. ФРГ”. Стефан вдруг разволновался, будто нашел что-то очень важное или даже секретное. Он схватил все письма и книгу и направился на кухню.

– Мам, ты не знаешь, что это за письма? – Стефан держал книгу, из которой торчали углы конвертов, так крепко, словно боялся, что они навсегда исчезнут.

– Счета? Или о чем ты? – сказала Клавдия, которая к этому времени уже занялась мытьем картошки.

– Да нет же! – он расчистил часть стола от лежащих там овощей и тарелок и аккуратно положил книгу на стол.

– Ну и барахольщик был твой отец, я до сих пор удивляюсь, сколько всего можно найти в наших шкафах!

Вытирая о бордовый фартук мокрые руки, Клавдия подошла к столу и взяла один из конвертов.

– Шестьдесят пятый год! – ахнула она, указывая пальцем на марку, налепленную на конверт. – Видимо, после переезда из Греции твои бабушка и дедушка какое-то время пытались поддерживать связь с родней. Как жаль, что тут все на греческом.

– Ты не знала об этих письмах? – спросил Стефан, который был очень рад своей находке.

– Может, и знала, но забыла, толку-то.

Клавдии явно было не так интересно, как сыну. Она положила конверт обратно на стол и вернулась к раковине, где ее ждали недомытые картофелины.

– Везде получатели Теа и Янис, значит, это ответы на письма бабушки и дедушки. Интересно, о чем тут…