— Я не сумасшедшая, — прошептала, цепляясь пальцами в черную ткань пижамы виконта. — Не бросай меня. Загадка… на кладбище.
Веки будто железом налились. Стали тяжелыми и неподъемными, а лица присутствующих начали размываться.
— Ничего, — будто сквозь толщу воды произнес хвостатый, — отдохнешь немного и мы сходим к мертвецам.
Я очнулась как от недельного сна. Было хорошо, но от этого еще и тревожно. Желание подскочить и побеждать я подавила на корню. Чуть приподнявшись, я не совсем поняла, где нахожусь и что вообще происходит. Первое, что я увидела — это комнату. Не мою — Кайлайна и она была пустая. Второе — кровать. Я спала в его кровати, под его одеялом. Оно еще и пахло мужчиной. Дорогой одеколон и нотки чего-то острого. А третье — одежда. Пусть, я и укрыта по грудь, видно, что на мне свежая, шелковая ночнушка без рукавов. Ну и медальон Лилии. Странно, но я думала, Кайлайн заберет его.
Дверь распахнулась, и в комнату вошли демон и его камердинер. Не обращая внимание на меня, черт показывал слуге какую-то круглую железку и объяснял:
— Эта вещь новейшая разработка! Теперь можно не волноваться о поддельных документах, — он сунул большой кругляшек Ангусту и постучал по железяке пальцем. — Он определяет подлинность королевской печать. Нам передали коробку таких, так что раздай охране, пусть проверяют. Только контрабандистов ко дню Серебряной стрелы не хватало.
— Как пожелаешь, — поклонился мужчина. — А с поставками как быть?
— Пусть увольнением пригрозят, — отмахнулся он. — Праздник не повод для безделья. К тому же он месяц длится! Венгельм на кол меня посадит, если все продолжится в том же духе.
— Кстати, — брюнет щелкнул пальцами. — Что в послании короля?
— Просьба, — усмехнулся он, вытащив из камзола бумажку. — Он сам писал!
— С чего ты взял? — Усмехнулся Ангуст.
—
— Он шутить не любит, — с трудом сдерживая смех, пробормотал Ангуст. — Далия или Саон?
— Не та, не другая, — скривился черт и посмотрел на меня. — Как твое самочувствие, рыжик?
— Катя, — хрипло поправила я. — Хорошо.
— Это радует, — черт подошел к кровати и откинул одеяло, оголяя мои ступни, продолжая говорить с Ангустом: — Он собирает совет и желает видеть меня, как градоправителя и главного поставщика природных ресурсов. Ясное дело, что будет прием, после заседания. И нужно явится с парой.
Черт сел на кровать, взяв мою ногу, и осмотрел подошву. Это выглядело очень странно…
— К чему этот фарс? — Небрежно бросил маг.
— Тебе ли не знать, — хмыкнул черт, больно надавив на щиколотку. — Похоже, это ушиб, — констатировал он и отпустил. — Дорогая ведьма, позвольте узнать, а где вы умудрились ушибить лодыжку, порезать ступни и ладони? Ах, я еще забыл про ссадины на всем теле. Мадам Солмонс отчитывала меня как дитя за грубое отношение с девушками.
— Гуляла, — обиженно произнесла я. — А вы, дорогой черт, не поясните, какого демона мадам Солмонс меня усыпила?
— Видно тебе все еще худо, — нахмурился Ангуст. — Поменяла «черта» и «демона» местами.
— О, нет, — я улыбнулась. — Все правильно.
Демон тоже улыбнулся, опустив голову на бок.
— Моя хорошая, — пропел он. — Настоящая ведьма! И это не комплемент.
— Мой хороший демон, — в той же манере отозвалась я. — В твой адрес каждый комплимент звучит как ругательство.
— Моя любимая, — еще шире улыбнулся черт и ка-а-к хлопнет по больной ноге, что искры из глаз посыпались, — не зли меня.
— Как скажешь, любимый, — пропищала, потянувшись к ноге.
— Смотрю, ты все же определился с парой, — подал голос Ангуст. — Я принесу платье. Не за любите друг друга до смерти.
И ушел. Бодро так убежал. А вот я не совсем поняла про какую пару он говорил и причем здесь я, пока не вспомнила их разговор про короля.
— Я некуда с тобой не пойду, — заявила, забрав ногу. — Ни в какой замок, никакой парой!
— О, нет, ты не пойдешь — похромаешь, — вновь улыбнулся демон, отойдя в другую часть комнаты, где стояли кресла. — Ушиб пройдет не скоро, а в замке через два дня быть.
— Нет! — Я откинула одеяло и поднялась. С трудом и невыносимой болью во всем теле, но поднялась. — Я не твоя пассия.
На мне оказалась шелковая ночнушка по колено с еле приметным узорами, как серебряные паутинки. Демон как-то тоскливо, без мужского интереса, осмотрел меня и сел в глубокое кресло, где на столике его ждало вино.
— А вот и я, — в комнату вошел камердинер, неся на вешалке темное платье. — Твоя одежда, Катя. Ты извини, это ночнушка Лилии. Кроме ее одежды, другой нет. Ты же знаешь, в чем ходят горничные?
— Да, спасибо, — более-менее дружелюбно произнесла я и приняла платье.
Меня всю передернуло, стоило осмотреть наряд во всей красе. Перед глазами встал двор замка, заполненный трупами вот в таких черных платьях. Точь-в-точь. От этого стало страшно и тревожно еще больше. Лишь ноющая нога держала меня якорем в этой реальности и не давала упасть в объятья сна второй раз за день.