Характерник (СИ)

Наклонившись над спящим, нажал точку у основания черепа. Храп мгновенно прекратился, а сопение человека стало тихим. Ознакомился с обстановкой комнаты. Портрет бесноватого в раме на стене над столом. Сам стол роскошный, надежно сработанный, стоит аппендиксом в центре помещения, повторяя очертания буквы «Т», ясно, что он здесь для совещаний. Телефонов куча. У стены, рядом с модерновым стулом сейф. Опаньки! Что там может храниться? В ящиках стола ключей не обнаружил. Нашел их, охлопав карманы пленника. Один из ключей подошел к железному шкафу. Не разбираясь, выгреб все, что было на мятую простыню. Связал узлом. Объемный баул по прикидкам потянул кил на десять, не меньше. Нашел работу себе на дурную голову! Пора уматывать. Сдвинул автомат за спину, прикладом к плечу, взвалил полкана на правое плечо, левой рукой подхватил баул.

«Ох, и кабан! Разожрался на казенных харчах на добрый центнер весу, попробуй такого допри, семь потов сойдет! Ничего, главное вынести, а дальше это уже забота маримана, недаром же я его за собой потащил!»

Пришлось делать еще одну остановку в самом штабе, нейтрализовывать часового. Еще повезло, что стоял уже другой, значит, до смены время есть. Хватая ртом воздух, пленного свалил с рук на руки Селезневу. Баул сунул Зайченко. Выдохнул:

— Скорее почапали, скоро светать начнет.

Как не торопились, утренние сумерки застали их на немецкой стороне обороны. Немец, на плече Селезнева покачиваясь, только сопел в состоянии прострации, цепляясь наградами, привинченными к кителю за гимнастерку бойца.

— Да, посдирай ты их, ведь мешают, — предложил старшина.

— Ништо, я его при всех регалиях доставлю. Пусть поглядят, не какого-то там худого ефрейтора притащили, а жирного офицера.

— Ну и мудохайся ежели охота.

Сергей как борзая по следу вел своих подчиненных по пройденному ранее маршруту, Лишь у самых окопов заставил их прилечь, отдышаться, а сам уполз вперед, растворяясь на глазах в серости наступившего утра. Соскользнул в траншею, используя финский нож, упокоил часового, слегка нашумев, не сразу справившись с крепким, здоровым немецким мужиком, представителем штрафбатовских зеков. Затаился, определяя, услыхал ли кто шум борьбы. Все тихо. Пролез по траншее вправо. Пришлось зарезать еще одного любопытного кадра, не вовремя захотевшего слить ночной конденсат. Высунувшись на полкорпуса над бруствером, махнул своим. В утреннем затишье не стреляли даже немецкие пулеметчики, видно за ночь надоело жечь патроны. По низине слоился туман. Один за другим нырнули в пелену, протиснулись в проход, просунули захваченного немца. Глумов встретил своих чуть ли не щенячьим восторгом.

— Думал, сгинули, — шепотом выразил товарищам восторги и волнения.

— Веди назад, Сусанин.

Ползком, отмеряя пузом каждый метр пути, поисковая партия по одному ссыпалась в траншею третьего взвода. Пока отдыхали, на позицию прибежали и ротный и замполит, и естественно подполковник Арцыбашев. Возбужденные, радостные, они, наплевав на устав, тискали старшину и троих штрафников.

— Извините, товарищ полковник, не было майора, — оправдывался Сергей извиняющимся голосом. — Вот, подполковника пришлось брать. Но, уж что было. Как говорится, дареному коню…

— Что-то, старшина, он у вас какой-то квелый. Помяли сильно?

— Ах, да!

Сергей наклонившись над языком, нажал на известную лишь ему точку у того на теле. Германский офицер задышал ровнее, а через пять минут, прошедших для собравшихся в полнейшем молчании и созерцании происходящего, и вовсе полностью пришел в себя. Сидел на пятой точке на дне окопа, щурясь от первых лучей солнца, падавших прямо в глаза, непонятливо лупая ними, в окружении страшных русских дикарей.

— Вот, пожалуйста. Свеженький как огурчик! Селезнев его всю дорогу на руках нес. Так, что, принимайте товар. А, как довесок…

Старшина за плечом замполита наткнулся глазами на Зайченко.

— Зайченко!

— Я, гражданин старшина!

— Передай товарищу подполковнику бумаги.

Приняв баул, подполковник взвесил его на руке.

— Это что?

— Документы прихватил, все какие в сейфе были.

— Ну, спасибо, вот удружил!

— Да, чего там? Пользуйтесь.