Характерник. Трилогия (СИ)

В сгустившихся сумерках позднего вечера, после жаркого дня, прямо из высокой травы к небу стала подниматься молочная пелена тумана. Это зрелище заворожило людей, заставив остановиться и посозерцать необычное для многих явление. Туман как живое существо, медленно выполз из своего тайного логова, затем убыстряясь, поднялся чуть ли не до уровня груди, прикрыв отсветы почти опустившегося за горизонт огненно-красного круга. Еще мгновение и пелена укутала дорогу, заставив каждого в душе содрогнуться, сдвинуться друг к другу. Просто само молчание стало напрягать. Вокруг ни ветерка, ни постороннего звука. Все будто потонуло в молочной субстанции тумана. Это длилось не долго.

Со стороны, откуда шли, послышался явный звук, похожий на топот лошадиных копыт. Все замерли. Кардаш уловив цокот, точно классифицировал.

–Всадник на лошади в нашу сторону скачет. – С какой-то задумчивостью в голосе проговорил вставший рядом с ним Костя Травкин. – Лошадь наметом идет…

Это он уже и так понял.

–…Сейчас мимо нас проедет.

Человек управлявший лошадью, словно знал об их присутствии рядом. Совсем неподалеку перешел на шаг, а потом и вовсе остановил животное. Не громко и как-то глухо звякнуло трензельное железо. До боли знакомый голос, позвал:

–Платон Капитоныч!..

Кардаш радостно отозвался:

–Андрейка!

–Я, Платон Капитоныч! Я!

Хильченков соскочил с лошади и попал в объятия всего коллектива, давно считавшего, что утратили молодого казака навсегда.

–А это что за чувал на круп положен? – заинтересованный голос Матушкина, заставил отвлечься от «восторженных соплей». – О! брыкается!

–А это презент вам, господа подельнички! Матушкин, отвязывай его от седла.

–Турок!

–Он самый! Офицер малиновых беретов. Я тут неподалеку мимо проезжал, ну и захватил с собой. Только он по нашему, ни бельмес.

–Ничего. Сейчас разговорим молодца. – Уверенно проговорил жандарм.

–…Основная задача, которая ставилась перед нами, – перехватить группу, выехавшую из Мещер, уничтожать ее и по возможности взять пленного. Первые четыре засады не дали результата, а в одной из них нас чуть самих не уничтожили. Мы просидели в засаде сутки. Была дана команда возвращаться в лагерь, днём мы спустились в долину из назначенного нам места дислокации. Вышли к реке и при форсировании брода засевший в камышах противник открыл по нам огонь.

–Почему сами не атаковали? – задал вопрос Павловский.

–Отряд состоял из двадцати бойцов. А еще внезапность нападения. Была дана команда всем срочно бежать в мёртвую зону. Чтобы прикрыть выход отряда из-под огня, я, упершись в два камня посредине реки, открыл огонь по кяфирам – их было не более четырех десятков, но точно не та группа на которую объявили облаву. Дождавшись выхода из под обстрела всего подразделения, вышел к своим. Потом нас вместе с другими группами разведки, перебросили сюда.

–Какие силы задействованы для поимки или уничтожения нашей группы?

–Всего не знаю, но по слухам, из-под Суджук-кале…

–Откуда? – спросил Кутепов.

–Это они наш Новороссийск так кличут. – Пояснил Кардаш, он в допросе пленного не участвовал, предпочтя отдать бразды правления в этом вопросе человеку, который этим занимается по роду своей деятельности. Зачем отнимать чужой хлеб?

–Слушаю тебя!?

–…по слухам из-под Суджук-кале были сняты многие боевые части и переброшены в этот район. Район поиска расширили. Здесь сейчас янычары, сипахи, бошибозуки, отряды разведки и даже контрразведка присутствие свое обозначила. Кому-то вверху… – пленный глазами повел к небу, намекая на высокое начальство, – очень нужно не допустить русских за линию фронта. И после того как группу уничтожить сразу не смогли вся эта кутерьма и закрутилась. Аллах свидетель, что впереди, что позади вас, выстроена непроходимая линия из солдат Высокой Порты. Сомневаюсь, что вам удастся найти лазейку чтоб выбраться из расставленных сетей. Вас потому и не трогают пока, что будет проходить общая для всех операция. Обе цепи сдвинутся по сигналу, сомкнутся, и вы как рыбы окажетесь в ячейках сети. Рыбак просто втащит вас к себе в лодку. Я бы мог…

–Молчать! Говоришь только то, о чем тебя спрашивать будут! – прервал поползновения пленного офицера Павловский.

Пленника отвели в сторону, уложив на живот прямо в стерню. Подле него, усевшись, подсунув ноги под себя, расположился Мордвинов.

–Ну и что вы думаете насчет наших шансов выбраться из капкана, господин хорунжий? – задал вопрос жандарм, теперь уже командиру.